Ночной звонок

― Расслабься, ― сказал мужчина. Он опустил руку ниже, размазал смазку вокруг её сфинктера и добавил ещё.

― Я не могу, ― сказала она.

― Не можешь что? ― его голос прозвучал хрипло.

Девушка прикусила губу, когда он обвёл клитор.

― Я знаю, куда ты клонишь.

Она сглотнула и выдохнула, уткнувшись лицом в матрас. Бо убрал руку. Навис над ней, прокладывая дорожку поцелуев от одной лопатки к другой. Её внимание то останавливалось на его губах, то переключалось на его член, что настойчиво упирался ей в бедро.

― То, как сейчас ты плавишься на этой кровати, ― тихо сказал Бо, проводя губами вдоль позвоночника к центру её спины, ― ввергает меня в безумие. Заводит, как сумасшедшего.

Он вернул руку к ягодицам девушки, тщательно смазанным лубрикантом, и прижал палец к единственному месту, где его не может и не должно быть. Лола рефлекторно покраснела. В спальне она считала себя смелой и готовой к экспериментам, любым, за исключением этого. Она и близко не подпускала Джонни к своей заднице даже спустя годы, что они встречались. Каждый мускул в её теле скрутило тугой спиралью, наполненной смесью страха и предвкушения.

― Не напрягайся, ― другой рукой Бо решительно массировал её поясницу, уговаривая. Когда он был требовательным, Лола была совершенно беспомощна перед ним, когда он был нежным, как сейчас, она теряла над собой контроль.

Он ввёл палец внутрь и её восприятие чего-либо ещё, кроме сильной наполненности, исчезло. Он медленно выскользнул, затем снова вернулся, массируя её в осторожном, расслабляющем темпе. Смущение девушки развеялось, но лицо раскраснелось от разнообразия эмоций. Ей нравилось то, что он делал, но она боялась, что от чего-то большего будет больно.

Джонни она позволила зайти не дальше этого, но он не был так терпелив, как Бо. Ей это не понравилось. Как если бы Бо касался совершенно другого места, нежели Джонни. Бо делал это для неё, не для себя. И она больше не напрягалась.

― Хорошо, ― сказал он, его голос сорвался. ― У тебя хорошо получается.

Гордость переполняла её. Она хотела доказать ему, что может наслаждаться этим, и получить больше похвалы. Когда он добавил второй палец, от небольшого жжения боли девушка сосредоточилась на своём дыхании. Сразу, как только его проникновение стало глубже, быстрее, она не только согласна была принять его внутри, она хотела этого.

― Боже, ― выдохнула она. ― Чёрт возьми.

Его ответом был только низкий стон и ещё один палец, добавленный им, растягивал её. Она горела, и глубоко в её животе постепенно начал натягиваться и разрастаться клубок удовольствия. Руки сжимались и разжимались на покрывале. Его пальцы без предупреждения покинули её тело, и на их место пришло более сильное давление.

― Подожди, ― сказала она.

Бо потёрся головкой члена о сфинктер девушки.

― Я буду нежен, ― сказал Бо, покрывая их обоих ещё большим количеством смазки. Хотя её и беспокоила боль, но не настолько, чтобы остановиться. Она была слишком возбуждена, чтобы сказать ему «нет» только из-за боли. Причина была в том, что она никогда не позволяла этого Джонни, и если он узнает ― никогда не простит.

― Я не могу позволить тебе, ― сказала Лола.

Бо скользнул своей длиной меж её ягодиц.

― Почему?

― Я никогда… ― делиться их с Джонни сексуальной жизнью казалось неправильно. Всё было неправильно: Бо ― прижимающийся к такому интимному месту, она ― не только позволяющая ему это делать, а страстно желающая этого, хотя никогда раньше не хотела. Но всё это только стимулировало её возбуждение. ― Я просто не могу... Не должна.

― Это часть сделки, ― казалось, мужчина был на пределе, раздражённый от нетерпения, пока одна его рука мяла её ягодицу. ― Когда и где я хочу, ― он шумно выдохнул. ― И куда.

― Джонни пытался, и каждый раз я говорила ему «нет». Он умолял меня, Бо. Ты не понимаешь, что это значит.

Он поставил один локоть у её головы и накрыл её тело своим.

― Понимаю, ― сказал он в её волосы. ― И это только заставляет меня хотеть ещё больше. ― Кончик его члена вторгся в неё, умоляя войти. ― Помнишь, как это приятно, подчиняться мне? ― его горячее дыхание опаляло ухо. ― Вот в чём дело. Поддаёшься мне, уступаешь. Берёшь всё, что я даю тебе, потому что такова наша договорённость. Потому что тебе так нравится.

Она была полна решимости, что не позволит Бо получить желаемое. У него была власть ― обратить её тело против неё самой, хотя и разум тоже. Он никогда не будет удовлетворён. Это была её последняя защита от него, но он превратил девушку в комок нервов, поставил на шаткую, хлипкую грань. Грань, которая может треснуть в любой момент и ввергнуть её в абсолютную беззащитность.