Ночные грехи

Вопрос повис между ними, невысказанный, напряжение нарастало. Дюжина сценариев пронеслась в голове — примирение после отчуждения между ними; возвращение Пола, которое она обычно чувствовала; ночной кошмар, заканчивающийся сразу же при ее внезапном пробуждении, — или холодный блеск его глаз, когда он сказал ей, что это его не заботит; трещина между ними, глубокая и столь же широкая, как каньон…

Пол отвел взгляд, когда внизу в своей комнате начала плакать Лили.

— Ладно… Иди, — сказал он мягко. — Я останусь с Лили на некоторое время.

— Она будет спрашивать, где Джош, — осторожно предупредила Ханна. — Так было все три дня… — Она провела рукой через спутанные волосы, страх снова нарастал в ней. — Господи, что за мысли приходят мне в голову… Он просит нас, ему холодно, ему больно? — Самый страшный вопрос прилип, как арахисовое масло, к ее небу, она давилась им, он душил ее. Ханна боялась озвучить вопрос, но все же это было необходимо сделать. — Пол, а что, если он…

— Не смей! — Пол притянул Ханну к себе, все еще продолжая смотреть на дверь, как будто боялся, что взгляд на нее может превратить ее страхи в реальность. — Я не хочу думать об этом, — прошептал он.

Он дрожал. Она прижала руку к его груди и почувствовала, как сильно колотится его сердце… невежество не значит невинность, но ГРЕХ…

— Пойди прими душ, — предложил Пол. — Я спущусь к Лили.

11.20

— 6 °C

— Не упустите шанс! За доллар! Помогите вернуть домой Джоша! — Голос Ала Джексона разносился по парку из киоска Старшей хоккейной лиги. Он нашел ритм и придерживался его, повторяя скандирование с регулярностью метронома. Голос напоминал карнавального зазывалу, который заманивал наивных людей в сети мошенников.

У Ханны свело живот. Она шла через парк, рассматривая сюрреалистическую версию ежегодной ярмарки Дня снега. Деревянные киоски, украшенные красочными гирляндами, заполнили аллеи и дорожки парка. Позади них грохотали переносные обогреватели, выплевывая облака пара в холодный воздух. Толпа людей в полной зимней экипировке, казалось, была готова развлекаться и наблюдать за работой ледовых скульпторов хоть весь день. Но в дополнение к обычным целям сбора средств, вроде новой формы для оркестра, компьютеров для публичной библиотеки и в фонд летнего благоустройства города, каждая игра, каждая кабинка собирала деньги на помощь в поисках Джоша.

Благородный жест. Всеобщая щедрость и великодушие. Трогательная демонстрация поддержки и любви. Ханна повторяла эти фразы снова и снова, и никак не могла избавиться от неприятного чувства, что, вырвавшись из одного кошмара, она сломя голову ворвалась в другой. Было что-то слишком по Кафке в том, чтобы наблюдать, как люди скользят один за другим вниз по холму от здания суда к огромным площадкам для игры в боулинг, и понимать, что каждый из них пожертвовал один доллар, чтобы помочь вернуть домой ее сына. Это вызывало болезненное чувство, что праздник был испорчен столькими актами отчаяния и что она была королевой этого всего, центром внимания, звездой и центром притяжения.

Ее привели к волонтерам, которые разместились в центральном павильоне, чтобы выставить на обозрение, как какого-то урода. Смотрите, как безутешная мать раздает плакаты! Наблюдайте, как женщина, виновная во всем происшедшем, прикалывает желтые ленточки на грудь преданным ей друзьям!

Ханна чувствовала на себе пристальные взгляды репортеров. Уже во второй раз они добрались до нее, обрушив бесконечный поток вопросов о ее самочувствии, о сознании вины и подозрениях, делая заявки на эксклюзивное интервью. Она в конце концов сделала заявление с призывом возвратить Джоша, но они не были удовлетворены. Как стая голодных собак, которым было брошено несколько кусочков мяса, они кружили вокруг и не выпускали ее из поля зрения, надеясь на большее. Она не могла ни двигаться, ни говорить, ни высморкаться, не чувствуя направленных на нее зум-объективов фотокамер.

Лица некоторых телевизионщиков были ей знакомы. У нее редко выпадало свободное время, чтобы сесть и посмотреть новости, но в шесть и десять они всегда звучали как фон на заднем плане, где бы она ни была. Жители Миннесоты не пропускали своих новостей; это было что-то вроде ритуала среди местных жителей. Кроме событий, происходящих в Городах, ничего особенного в штате, как правило, не случалось, но все настаивали, чтобы в конце дня им сообщались даже незначительные события. Ханна смогла вспомнить даже имена нескольких репортеров из Городов-Близнецов.