Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади

— У Летописца есть что рассказать, — сказал Гормон. — Он занимает высокое положение в союзе. Как раз когда вы подходили, он рассказывал мне о том, как раскрываются тайны прошлого, как можно проникать в него. Они прорывают ров сквозь залежи слоев Третьего Цикла, вы понимаете? И потом с помощью вакуумного сердечника поднимают молекулы земли и обнажают древние слои.

— Мы обнаружили, — сказал Бэзил, — катакомбы Великого Рама и камни периода Больших Перемен, книги, написанные на серебристой поверхности белого металла, пожалуй, в конце Второго Цикла. Все это будет отправлено в Парриш для проверки, классификации и расшифровки; затем все вернется назад. Тебя интересует прошлое, Наблюдатель?

— В определенной степени. — Я улыбнулся. — Мутант гораздо больше интересуется всем этим. Я даже иногда сомневаюсь, Мутант ли он. Ты не узнаешь в нем Летописца, который просто неплохо маскируется?

Бэзил внимательно посмотрел на Гормона; он задержал взгляд на его причудливых чертах, на его сильном, даже пожалуй слишком мускулистом теле.

— Нет, он не Летописец, — сказал он через некоторое время. — Но я согласен, что он действительно интересуется прошлым. Он задал мне много очень глубоких вопросов.

— Например?

— Он хочет знать, каким образом появились союзы. Он хочет знать имя хирурга-генетика, который создал первых Воздухоплавателей. Ему интересно знать, почему существуют Измененные и действительно ли они прокляты Богом.

— И ты можешь ответить на все эти вопросы? — спросил я.

— На некоторые, — сказал Бэзил. — Только на некоторые.

— А как же появились союзы?

— Причина их появления в том, что общество, которое испытало поражение и разрушение, восстановило структуру — структуру со смыслом, — сказал Летописец. — В конце Второго Цикла все постоянно изменялось. Ни один человек не осознавал ни своего положения в обществе, ни своего назначения. В наш мир попали надменные инопланетяне, которые смотрели на нас, как на бесполезные существа! Было необходимо установить жесткие рамки компетенции, благодаря которым каждый человек мог бы осознать свою ценность по сравнению с другим. Так появились первые союзы: Правители, Магистры, Торговцы, Землевладельцы, Продавцы и Слуги. Затем появились Писатели, Музыканты, Клоуны и Транспортировщики. Потом появилась необходимость в Указателях, а уж потом в Наблюдателях и Защитниках. Когда же годы Магии дали нам Воздухоплавателей и Мутантов, именно тогда добавились эти союзы, потом появились бессоюзные, потом ньютеры, так что…

— Но ведь у Мутантов нет своего союза! — сказала Эвлуэла.

Летописец впервые взглянул на нее:

— Кто ты, дитя мое?

— Эвлуэла, Воздухоплавательница. Я странствую вместе с Наблюдателем и этим Мутантом.

Бэзил сказал:

— Я уже говорил Мутанту, что когда-то у них был союз. Этот союз был распущен тысячу лет назад по приказу Совета Правителей после того, как сомнительная фракция Мутантов попыталась взять под свой контроль священные места Иорсалема, и с тех пор Мутанты лишились своего союза и ниже их по положению стоят только ньютеры.

— Я этого не знал, — сказал я.

— Но ты не Летописец, — самодовольно заметил Бэзил. — Это наше ремесло — открывать прошлое.

— Да, верно.

Гормон спросил:

— А сегодня, сколько союзов существует сегодня?

Чувствуя себя немного не в своей тарелке, Бэзил ответил обтекаемо:

— По крайней мере сто, мой друг. Некоторые из них очень многочисленны, некоторые имеют лишь локальный статус. Меня интересуют лишь первые союзы. То, что произошло в последние несколько столетий — дело других. Затребовать для тебя информацию?

— Да нет, — сказал Гормон, — я ведь спрашивал так, от нечего делать.

— Ты очень любознателен, — сказал Летописец.

— Я просто считаю, что мир и все, что в нем существует, очень интересно. Разве это грех?

— Это странно, — ответил Бэзил. — Бессоюзные редко поднимаются выше своего уровня.

Появился Слуга. В том, как он склонился перед Эвлуэлой, сквозили одновременно и почтение и презрение:

— Принц вернулся. Он желает, чтобы вы пришли к нему во дворец. Прямо сейчас.

Ужас мелькнул в глазах Эвлуэлы. Но отказаться было невозможно.

— Мне идти с вами? — спросила она.

— Прошу вас. Вы должны одеться и привести себя в порядок. Он также желает, чтобы вы вошли к нему с раскрытыми крыльями.

Эвлуэла кивнула, и Слуга увел ее.

На какое-то время мы остались стоять на пандусе. Летописец Бэзил рассказывал о былых днях Рама, я слушал его, а Гормон вглядывался в сгущающуюся темноту. Неожиданно у Бэзила пересохло в горле, он извинился и торжественно удалился. Через несколько мгновений во дворике под нами отворилась дверь и появилась Эвлуэла, которая шла так, будто была из союза Сомнамбул, а не Воздухоплавателей. Сквозь прозрачные ткани просвечивало ее обнаженное хрупкое тело, которое казалось абсолютно белым в свете звезд. Ее крылья были расправлены, трепетали и подрагивали. Слуги поддерживали ее под руки. Казалось, они ведут ожившее изображение, а не живую женщину.

— Лети, Эвлуэла, лети, — буквально прорычал Гормон, стоявший рядом со мной. — Беги, пока не поздно!

Она скрылась в боковом проходе дворца.

Мутант взглянул на меня.