Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади

Я сообщил мозгу данные своего союза, спросил координаты нашей гостиницы, получил их в ту же секунду, и мы отправились в путь. Эвлуэла шла с одной стороны от меня, Гормон — с другой, а я, как всегда, катил тележку, в которой были сложены мои приборы.

Город был переполнен. Я не видел таких толп ни в сонном знойном Эгапте, ни в каком-нибудь другом месте за время моего долгого путешествия к северу. Через толпу протискивались с деловым видом Наблюдатели и мрачные Торговцы, мелькали носилки Правителей. Эвлуэла увидела и несколько Воздухоплавателей, но по законам своего союза не имела права приветствовать их, пока не прошла ритуал очищения. Я с горечью заметил, что многие Наблюдатели смотрели на меня презрительно и неприветливо. Еще я заметил, что в городе много Защитников и даже больше, чем надо, Продавцов, Слуг, Производителей, Писателей, Коммуникаторов и Транспортировщиков. Повсюду были ньютеры, которые молчаливо выполняли свою работу, и еще улицы просто заполнили инопланетяне, большинство из них, видимо, просто туристы, хотя были и бизнесмены, чтобы делать еще возможный бизнес с угрюмыми, обедневшими землянами. Я заметил много Мутантов, которые, крадучись и прихрамывая, пробирались через толпу, но ни у одного не было такой гордой осанки, как у Гормона, шедшего рядом со мной. Он был единственный в своем роде. Все остальные, кого я видел, были покрыты пятнами, волосы у них были какие-то пегие. Это были существа с асимметричными телами, у них либо не было каких-то конечностей, либо этих конечностей было слишком много, либо они были самым невероятным образом деформированы. Среди них мелькали заморыши и косоглазые, и какие-то юркие существа, и ползуны, и свистуны. Это были и воры-карманники, и те, кто перебрался сюда в надежде получить работу, и разносчики органов, и продавцы покаяния, и покупатели надежды, но ни один не держался с таким достоинством, как будто он считал себя настоящим человеком, как это делал Гормон.

Шлем мыслепередачи правильно указал нам дорогу, и меньше, чем через час ходьбы мы добрались до гостиницы Наблюдателей. Я оставил Гормона и Эвлуэлу на улице и вкатил свою тележку внутрь.

Наверное с десяток Наблюдателей расположились в холле. Я приветствовал их так, как принято в союзе, и они лениво ответили на мое приветствие. Неужели это и были стражи, от которых зависела безопасность Земли? Простаки и слабаки!

— Где я могу зарегистрироваться? — спросил я.

— Новенький? Откуда?

— Последнее место, где я регистрировался, был Эгапт.

— Надо было там и остаться. Здесь Наблюдатели не нужны.

— Где я могу зарегистрироваться? — повторил я.

Щеголеватого вида юнец указал на экран в глубине большой комнаты. Я подошел к нему, прижал к нему пальцы, мне был задан вопрос, и я назвал свое имя, которое Наблюдатель может назвать только другому Наблюдателю и в пределах гостиницы. Распахнулось небольшое окошечко, и человек с отечными глазами, с эмблемой Наблюдателя на правой, а не на левой щеке, что говорило о его высоком положении в союзе, произнес мое имя и сказал:

— Лучше было не приходить в Рам. Нас здесь слишком много.

— И тем не менее мне нужны жилье и работа.

— Человек с вашим чувством юмора должен был бы родиться в союзе Клоунов, — сказал он.

— Я не вижу ничего смешного в том, что я сказал.

— По законам, принятым нашим союзом на последнем заседании, гостиница может не принимать новых постояльцев, если она переполнена. Наша гостиница переполнена. Прощайте, мой друг.

Я был ошеломлен:

— Я не знаю никаких таких законов! Это невероятно! Чтобы союз выставил из гостиницы одного из своих собратьев — когда он уже здесь и у него ломит от усталости ноги! Человек моего возраста, который добрался сюда в Рам из Эгапта, у которого здесь нет знакомых, который голоден…

— Почему вы сначала не прошли у нас проверку?

— Я не имел понятия, что в этом будет необходимость. Да уничтожит Провидение эти ваши новые законы! — закричал я. — Я требую приюта! Выставить того, кто вел Наблюдение еще до того, как ты родился…

— Полегче, брат, полегче…

— Но ведь у вас наверняка найдется для меня угол, где я могу поспать и хоть немного поесть…

И даже когда мои пустые угрозы сменились мольбой, безразличие на его лице сменилось всего лишь пренебрежением.

— У нас нет места. У нас нет пищи. Для нашего союза, знаете ли, наступили тяжелые времена. Поговаривают, что нас и вовсе распустят как непозволительную роскошь, потому что мы только истощаем ресурсы. У нас очень ограниченные возможности. Из-за того, что Раме слишком много Наблюдателей, мы получаем теперь немного и должны признаться, что будем получать еще меньше.

— Но куда же я пойду? Что я буду делать?

— Я советую вам, — сказал он мягко, — просить милости Принца Рама.

3

Когда, уже на улице, я рассказал все Гормону, он просто скорчился от смеха и хохотал так неистово, что борозды на его впалых щеках стали похожи на кровавые полосы.

— Милость Принца Рама! — повторял он. — Милость Принца Рама!..

— Но ведь всегда, когда кто-то попадет в беду, он обращается за помощью к местному правителю, — холодно произнес я.