Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади

— Принц Рама не знает жалости, — ответил Гормон. — Принц Рама накормит тебя твоими же конечностями, чтобы ты не испытывал такое сильное чувство голода!

— Может быть, — вмешалась Эвлуэла, — мы попытаемся найти Дом Воздухоплавателей? Там нас накормят.

— Но не Гормона, — сказал я. — А у нас есть друг перед другом обязательства.

— Но мы бы могли вынести ему еду, — сказала она.

— Я предпочитаю сначала посетить двор, — настаивал я. — давайте получим статус. А потом будем решать, как и что нам делать.

Она уступила, и мы отправились к дворцу Принца Рама, массивному зданию, перед которым раскинулась огромная площадь, окруженная колоннами. Он располагался на отдаленном берегу реки, которая разрезала город пополам. На площади к нам стали приставать нищие, некоторые из них не были даже уроженцами Земли. Что-то со свисающими словно веревки завитками и лицом, на котором совсем не было носа, кинулось на меня и вцепилось с требованием милостыни, и не отпускало, пока Гормон не оторвал это от меня. Всего через несколько мгновений, второе существо, не менее странное, у которого кожа была покрыта светящимися лунками, а конечности просто усыпаны глазами, схватило меня за колени и тоже стало требовать милостыню.

— Я только бедный Наблюдатель, — сказал я, показывая на свою тележку, — я и сам пришел сюда за милосердием.

Но существо настаивало монотонным голосом, и в конце концов я, к величайшему неудовольствию Гормона, бросил несколько пищевых таблеток в сумку на его груди. Затем мы протиснулись к дверям, ведущим во дворец. У портика нашим глазам предстала еще более ужасная картина: искалеченный Воздухоплаватель с вывихнутыми конечностями. Одно крыло у него было наполовину сложено и надорвано, а второго не было и вовсе. Воздухоплаватель бросился к Эвлуэле, назвал ее чужим именем и полил ее гетры такими обильными слезами, что мех их слипся и покрылся пятнами.

— Помогите мне получить пристанище, — умолял он. — Они выставили меня, потому что я калека, но если вы попросите за меня…

Эвлуэла объяснила ему, что она не в силах была это сделать, что она сама была здесь чужой. Но покалеченный Воздухоплаватель так вцепился в нее, что Гормону пришлось по возможности осторожно и деликатно приподнять его как связку сухих костей и поставить в сторону. Только мы вступили под свод портика, как перед нами выросла троица ньютеров с кроткими лицами, которые спросили нас, зачем мы пришли, и быстро пропустили к следующему барьеру, где царствовали два худых и морщинистых Указателя. Они хором задали нам тот же вопрос.

— Нам нужна аудиенция, — ответил я. — Мы хотим попросить о милосердии.

— Это можно будет сделать только через четыре дня, в день аудиенции, — ответил тот из них, что был справа. — Мы занесем ваши имена в списки.

— Но нам негде спать! — взорвалась Эвлуэла. — Мы голодны! Мы…

Я остановил ее. А Гормон тем временем рылся в своей сумке. В его руках что-то сверкнуло — монеты из золота, вечного металла, монеты, на которых были вычеканены бородатые лица с крючковатыми носами. Он нашел их, когда копался в руинах. Он кинул одну монету тому Указателю, который отказал нам. Тот поймал монету в воздухе, потер ее сияющую поверхность большим пальцем, и она вдруг исчезла в складках его одежды. Второй Указатель выжидательно смотрел на нас. Гормон кинул монету и ему.

— Может быть, — сказал я, — можно назначить специальную аудиенцию, вне этого порядка.

— Ну что ж, это не исключено, — сказал один из Указателей. — Проходите.

И вот мы уже вступили в центральный неф дворца и стояли под сводами в огромном гулком пространстве, глядя вдоль центрального прохода вглубь, на скрытый ширмами полукруглый тронный зал.

Здесь было еще больше просителей — были и те, кто имел на это право, обладая наследственной концессией, были и толпы Пилигримов, Информаторов, Летописцев, Музыкантов, Писателей и Указателей. Был слышен гул молитвы: стоял ароматный запах фимиама; я ощущал вибрацию подземных гонгов. Гормон сказал мне, что в прошедших циклах это здание было храмом древних религий, которые исповедовали учение Христия. У меня еще раз возникло подозрение, что Гормон — Летописец, который скрывается под видом Мутанта. А здание действительно сохранило какой-то священный дух, хотя сейчас в нем заседало светское правительство. Но что же нам нужно сделать, чтобы встретиться с Принцем? Слева от себя я увидел маленькую богато украшенную часовенку, в которую протянулась цепочка процветающих на вид Торговцев и Землевладельцев. Заглянув вглубь, я увидел три черепа, закрепленных у приспособлений для опроса, — это было входное устройство резервуара памяти, а возле них стоял дородный Секретарь. Бросив на ходу Гормону и Эвлуэле, чтобы они подождали меня, я встал в конец очереди.