Ночные тени

Сорока ей еще не было, но она пробиралась на эти вечера, что оказалось совсем не трудно. В подобных случаях настоящий возраст может стать конкурентным преимуществом. Она уже не раз этим пользовалась, впрочем, без особого успеха: найти солидного партнера для длительных отношений не удавалось. На счет Штефана тоже имелись сомнения. Правда, история не ограничилась одной ночью. Состоялись еще две встречи, а сегодня вечером она собиралась принять решение, продолжать их или нет.

Она написала ответ: «Дорогой Штефан, жду сегодняшнего вечера, но какой-то человек грозит мне, что сегодня я умру. Может, мне лучше остаться дома?»

Вставать не хотелось. Она понежилась под одеялом, решила подольше поваляться в постели. При этом размышляла, кто бы мог покушаться на ее жизнь.

Долгов за ней не числилось, если не считать кредитной задолженности перед банком. Но банки этому только рады, ведь за задолженность с клиентов взимаются проценты. Она открыла в мобильнике список адресатов. Внимательно просмотрела имена всех участников вечеров для тех, кому за сорок, которых сумела подцепить за два последних года. Именно подцепить, она ничего не приукрашивала. Главным было – добиться успеха, однако настоящий счастливый случай ей пока не представился.

Взять хотя бы щуплого почтового служащего, который был очень внимателен и нежен. Но вряд ли она выдержала бы с ним хотя бы десяток лет совместной жизни. Ей вспомнился боснийский мачо, уговаривавший ее принять мусульманскую веру. Он был хорош собой, но мысль о том, что она станет частью его гарема, сразу умерила ее пыл.

С улыбкой она вспомнила дантиста. Перед поцелуем он норовил заглянуть ей в рот. Да и секс с ним был не особенно увлекательным, поэтому она не стала менять своего зубного врача.

Далее ее палец остановился возле имени У. Урбан. Это был немного перезрелый помощник генерального прокурора. Она толком не поняла, что с ним не так. Была ли десятилетняя разница в возрасте слишком большой или, наоборот, недостаточной? Во всяком случае, перед сексом он подкладывал между ними простыню, что в долгосрочной перспективе выглядело довольно странным. Она послала Урбану электронное письмо: «Дорогой Урбан, кто-то угрожает мне, пишет, что сегодня я умру. Что мне делать?»

Не успел Урбан ответить, как пришло письмо от Штефана: «Сегодня вечером ты принадлежишь мне, готовься!»

Она продолжала лежать в постели, слушая Desolation Row Боба Дилана; его голос был тихим, проникновенным. Никто не особенно не сокрушался бы о ней, если бы ее сегодня повесили. Песня отвлекла от письма Штефана.

«Она никому не хотела принадлежать…»

Следующая песня – Highway 61 Revisited – слегка улучшила ее настроение. «Next time you see me coming you better run»[2]. Она решил позвонить на работу, сказаться больной, а вечером устроить Штефану проверку на его пригодность на роль телохранителя. Результат подскажет решение об их – по крайней мере, ближайшем – будущем: останутся они вместе или нет. Слова you better run продолжали звучать в ушах. Может, они предсказывают судьбу? Она почувствовала себя маленькой и никому не нужной.

Провести целый день дома оказалось не так просто, как ей представлялось. В маленьком домашнем хозяйстве дел бывает немного. Даже кошкам через какое-то время надоело ласкаться, и они убежали. Когда в дверь позвонил почтальон, она осторожно выглянула из-за задернутой оконной шторы. Почтальон держал небольшую посылку. Ни за что на свете она сейчас не взяла бы ее. Почтальон не стал звонить еще раз, поскольку не надеялся застать кого-либо дома. Неторопливо достав блокнот, он заполнил формуляр, сунул его в почтовый ящик и вернулся к мотороллеру. Убедившись, что почтальон уехал, она бесшумно отворила входную дверь, осторожно выглянула, посмотрела налево и направо и быстро подбежала к почтовому ящику. Там лежала квитанция на получение адаптера, высланного компанией «Телеком».

«Завещание», «распоряжение пациента» – раньше она никогда не думала о подобных проблемах, легкомысленно отбрасывала, а теперь они занимали ее мысли. Ванна с успокаивающими эссенциями не помогла. Нежная кожа покрылась мурашками. Ее знобило, хотя она то и дело подливала горячую воду. Ей вдруг вспомнился отец, который всегда казался таким большим и сильным.

Сейчас его присутствие испугало бы обоих: она, голая, в ванной, он склоняется над ней. Отец тихо попрощался с ней, вяло пожав руку и прошептав: «Все хорошо». Хорошо бы поговорить с ним сегодня по телефону, но его номер на небесах был ей неизвестен.

Когда Штефан в восемь часов позвонил в дверь, она еще не была готова. Не могла сосредоточиться, сообразить, что надеть, плохо сделала макияж. Брюки и жакет не сочетались друг с другом по цвету; отчаявшись, она надела у выхода туфли, которые были не только кроваво-красными, но и имели такой высокий каблук, что в них можно было ходить, пожалуй, только по красной ковровой дорожке. Типичный просчет с покупкой вслед за ошибкой со знакомством. Банкиру, которому принадлежало это выражение, хотелось от нее лишь одной ночи, не больше.