"№Фантастика 2024-162". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

Ведь то, что говорил вчера вечером Волдеморт… В чём-то он действительно прав. Извращённо, по-своему, но прав. А если он будет слушать и её мнение… Не удастся ли ей в чём-то переубедить своего отца?

Гермиона рассмеялась и окунула лицо в воду. Такой бредовой мысли она от себя не ждала.

Но мысль упорно возвращалась.

И Гермиона решила попробовать, наивно полагая тем утром, что это она способна переубедить в чем-либо Тёмного Лорда. А на деле он сам так быстро и столь во многом смог разуверить её…

Убеждать Лорд Волдеморт умел. С самого детства.

__________________________________________________

1) чудесное стечение обстоятельств (франц.).

2) моя дорогая (франц.).

3) Благодарю вас, мама. Увидимся (франц.).

4) Очаровательно, моя дорогая. Многообещающе! (франц.)

* * *

Беллатриса Лестрейндж. Любовница Тёмного Лорда. Неистовая и преданная Пожирательница Смерти. Жестокая, фанатичная, огненная; безжалостная и страшная… Уже через несколько дней Гермиона осознала. В этой женщине неизменно присутствовало ещё и что-то глубокое, непостижимое.

Её настоящая мать выросла в чопорной семье чистокровных волшебников, и сама была таковой. В школе, в обществе, замужем за Родольфусом Лестрейнджем – каждую минуту своей жизни она была достойной представительницей двух, а затем и трёх древних, уважаемых фамилий. И вдруг просто влюбилась – в того, кто сделал её мир красочным, кто дал ей силу и власть, кто дал ей право быть выше других только потому, что на её предплечье пестрела эмблема зла и силы, эмблема преданности. И надо сказать, что этой преданности у неё было предостаточно.

– Люди по-разному направляют свои лучшие качества, Кадмина, – говорил Волдеморт во время одного из их с Гермионой долгих вечеров у камина. – Смелость, преданность, веру – всё это мало просто иметь и воспитывать в себе, нужно ещё найти то русло, куда направишь хорошо отшлифованный, кристальный поток. Кто придумал Зло и Добро? Кто создал разделяющие их критерии? И главное – зачем? Давай подумаем, что лежит в основе, глубоко, в самой сути этих понятий. Злом люди называют всё, что направлено на помощь – любую помощь – себе. В обход других. Если человек не умеет жертвовать самым ценным ради прочих, – он Зло. Но почему, Кадмина? Почему кто-то должен жить для других? Жизнь дана ему. Для него. Тем, иным, тоже никто не мешает жить во имя себя. Если же интересы скрещиваются, тут уж всё решает сила. Но почему тот, кто ею обладает, кто использует её, – Зло? Белла очень преданная женщина. Очень сильная. И ещё она умна, изящна и красива, даже сейчас, после стольких лет в Азкабане. Она направила свои качества не в то, по меркам Добра, русло. И стала Злом. Но почему? Твой друг Гарри Поттер все свои силы бросает на борьбу с созданным в его сознании образом Зла – со мной. И при всей своей эгоистичности, глупости, при всех совершённых ошибках остаётся Добром. Если я сделаю что-то хорошее – он назовёт это лицемерием, если он совершит зло – всего лишь досадной ошибкой. Я плохой, а он хороший. И так всегда. Но, Кадмина, почему так получается? И есть ли смысл во всём этом?..

И Гермиона невольно соглашалась с ним. Сбитая с толку, она начинала по-другому смотреть на вещи. Ещё неосознанно начинала корить своих друзей за узость взглядов, упрекать их в нежелании хотя бы просто понимать врага.

Пришлось признать правомерность замечаний Волдеморта. Поддаваясь естественному порыву, она стала вспоминать все «ошибки» своего друга Гарри. Его неприязнь к Снейпу на первом курсе, нежелание принимать чью-либо помощь (в особенности потому, что он считал, будто никто не видит декана Слизерина по-настоящему) едва не погубили их троих, лишили мир Философского Камня, а мистера и миссис Фламель – жизни. Если бы тогда они просто сказали МакГонагалл о своих подозрениях, если бы не полезли в люк втроём – Квирелл никогда не достал бы камень из зеркала, ничего не было бы.

Но то, да и многое другое, – дело давнее. А Сириус? Окклюменция, которой Гарри принципиально не хотел учиться? Ужасная, страшная… ошибка. С парадоксальной очевидностью приходилось признавать, что действительно – всякое зло, совершённое Гарри, Гермиона и все остальные неизменно считали лишь досадной, ужасной ошибкой. Многочисленными ошибками, за которые ему же, Гарри, следовало сочувствовать. Учебник Снейпа; неизвестное проклятье, которым он чуть не убил Драко Малфоя; то, что на втором курсе не рассказал директору о странном голосе в стенах школы… Директор.

Ошибки Альбуса Дамблдора, как же много было их. Слишком много страшных ошибок. И всё равно понятие «зло» не вязалось ни с Гарри, ни с Дамблдором. Хотя, по большому счёту, ведь это действительно было несправедливо…