"№Фантастика 2024-162". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

– Это не свобода, Джинни! – взмолился он. – Тебя обманули!

– Да, меня обманули. Меня обманул некий паренёк по имени Гарри Поттер. Он очень жестоко обманул меня…

– Джинни, Джинни! Милая Джинни! Послушай меня! Прости меня. Я сделаю всё, чтобы спасти тебя. Только помоги мне.

– Это я-то должна помогать тебе? А что будет, когда ты меня спасёшь? Я должна буду сидеть и мучаться угрызениями совести в твоей скромной лачужке, прятаться от мира, пока ты опять забудешь обо мне – ведь я буду уже спасена, а значит, потеряю для тебя всякий интерес, – и ждать, пока ты будешь слепо уничтожать всё, чего не понимаешь и понять не можешь?

– Джинни, не говори так! Я люблю тебя!

– МОЛЧИ! – внезапно сорвалась она. – НИКОГДА! НИКОГДА!!! – вопль Джинни эхом прокатился по каменным сводам и перешёл в быстрый, пылающий шёпот: – Никогда не говори мне о своей любви. Никогда и никому не говори о своей любви! Ты не умеешь любить. Ты умеешь только спасать. Прошу тебя на прощание, не убивай душу в какой-нибудь другой глупенькой девочке. Не доводи её до того, чтобы её нужно было спасать. Просто не приближайся к людям! Ты – самое страшное чудовище! Это твоё имя нельзя называть. Ты мальчик, который выжил, чтобы уничтожать. Если бы твоя мать знала это шестнадцать лет назад, она не заложила бы свою жизнь в основе надгробного памятника стольким людям. Стольким душам. Пойдёмте, Гермиона, профессор Саузвильт. Мы уже на целый час опаздываем на Выпускной бал.

– Джинни!

– Прощай, Тот-Кого-Я-Не-Хочу-Называть! Ты всё же сделал в итоге для меня нечто очень хорошее. – Он поднял на неё заплаканное лицо, озарённое призраком надежды. – Ты привел меня к милорду. И сегодня я счастлива!

* * *

Гермиона была потрясена до глубины души. Она всегда уважала и любила Джинни, но она никогда не подозревала в ней такой глубины чувств, такого омута боли и такой спокойной и жестокой решимости. Они не проронили ни слова, пока поднимались из подземелий, где оставили Гарри и Рона, в праздничный Большой зал. Только Генри всю дорогу сжимал её руку и выпустил только возле Мраморной лестницы.

Джинни шла впереди. Она надела высокие чёрные перчатки и у ближайшего зеркала, где Гермиона вернула рукава своей мантии в первоначальное состояние, поправила праздничный наряд. Теперь, в Большом зале, младшая Уизли искала глазами своего когтевранца, перед которым должна была извиниться за опоздание.

Гермионе пришлось отвечать на массу вопросов друзей о том, куда они пропали. К ней даже подошла взволнованная МакГонагалл и спросила, не стряслось ли чего и где Гарри с Роном.

– Гарри и Рон строят планы на будущее, – сообщила молодая ведьма. – Возможно, они выйдут позднее. Вы же знаете Гарри.

– Да, конечно, – успокоено кивнула МакГонагалл. – А я уже невесть что стала думать.

– Всё в порядке, профессор. Я… я хотела сказать вам спасибо. За всё, что вы дали мне и этой школе. Я никогда вас не забуду. Как бы вы ни думали обо мне впоследствии, знайте, что я безмерно уважаю вас и безмерно вам благодарна.

– Что вы такое говорите, мисс Грэйнджер? – удивилась пожилая дама. – Вы как будто прощаетесь.

– Но я действительно прощаюсь, – печально улыбнулась Гермиона. – С вами и со школой. Навсегда.

– Но мы с вами ещё будем видеться!

– Не знаю, профессор… Сейчас жизнь так сложна и непредсказуема… Просто я хотела, чтобы вы знали – что бы ни случилось, я всегда буду помнить вас. И думать о вас с признательностью.

– О Великий Мерлин, моя девочка! Что такое задумал мистер Поттер, что вы ведёте такие речи?!

– Не переживайте, профессор. Гарри здесь совершенно ни при чём. Просто я хочу после выпуска на время вернуться к родителям. А потом – отправиться путешествовать и изучать древности. Я не хочу проводить свою жизнь в бесконечной охоте на Тёмного Лорда. Простите меня за всё.

– Моя милая! Что вы! Мне не за что вас прощать! Я не виню вас! И я поговорю с мистером Поттером, наверное, это он напустил на вас меланхолию. Я совершенно согласна с вашим решением. Вы ещё слишком молоды для того, чтобы воевать. И я безмерно поддерживаю вас.

– Это вам сейчас так кажется, профессор МакГонагалл, – горько усмехнулась ведьма. – Но всё равно, спасибо. Я пойду. Хочу отдаться в этот вечер школе. В последний раз.

МакГонагалл проводила её умилённым, полным слёз взглядом. У неё болела душа за этого ребёнка. За всех этих детей, за весь магический мир…

* * *

Гарри появился в Большом зале около трёх часов ночи. Одного взгляда на него Гермионе было достаточно для того, чтобы понять – он мертвецки пьян. Рона не было видно. Гермиона издали следила за Гарри, боясь, что он устроит разборку прямо тут и могут начаться проблемы. Но опасалась она, в сущности, зря – Гарри был в том состоянии, в котором его словам никто бы не поверил, даже если бы он стал говорить куда менее невероятные вещи. Впрочем, он почти ничего и не говорил.