"№Фантастика 2024-162". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

Он долгие годы выпиливал блистательного ферзя, имя которому Гарри Поттер; лепил, словно скульптор, продумывая каждый штрих. Выверяя каждую линию, каждую черту характера будущей первой скрипки своего оркестра. Он бережно и вдумчиво растил его, как трепетнейший родитель лелеет своё дитя, как искуснейший садовник выхаживает дорогие его сердцу растения. Он видел в Гарри Поттере будущее. Шанс на будущее для целого мира. Кульминацию нашей партии.

И готов был, как маггловский бог, пожертвовать этим возлюбленным сыном во благо миллионов, ибо и «создавал» он его также – для высшей цели. Высшей жертвы.

Но разве принесла что-то хорошее магглам жертва их бога, по их же религии?..

А теперь Альбус Дамблдор мёртв, Кадмина. Учитель мёртв, а ученик ещё не выучил урока до конца. Фигурка готова не совсем. Но сделана очень искусно. Вопрос в том, сможет ли она продолжать партию сама, ведь вытачивали её не для этого. Её создавали для исполнения воли дирижёра. А тот покинул оркестровую яму в самой середине представления, и оркестру угрожает впредь бездумно играть одно и то же. Аккомпанировать невпопад.

Дамблдор лишь перед смертью осознал, что заигрался. Что жестоко обманывал сам себя.

Самообман – самая страшная, самая пагубная ошибка. Почти всегда фатальная».

___________________________________________________________________________________________________

1) Гамбит – в шахматах: общее название дебютов, в которых одна из сторон в интересах быстрейшего развития, захвата центра или просто для обострения игры жертвует материал (обычно пешку, но иногда и фигуру).

___________________________________________________________________________________________________

– …и ради него я вернусь туда, – продолжал тем временем Гарри Поттер. – Своё последнее послание Дамблдор потратил на то, чтобы дать мне указание вернуться, и я вернусь.

– Что-то я не могу понять, как он мог послать Патронуса, – наморщился Рон. – Он что, знал, что умрёт?!

– Он послал его уже потом, – тихо сказал Гарри. – Помните? Мы видели, как дым от со… сожжённого тела принял очертания феникса?

– Вот это сила, – прошептал рыжий Уизли.

– Мы должны за него отомстить. Я должен.

Гермиона пристально смотрела в спину Гарри. «Я должен». И как же раньше она не замечала? Эту… фальшь, самоуверенность и ещё непонятно что. Смелость? На ум приходило другое определение. «Я должен». Такое впечатление, что её друг насмотрелся маггловских фильмов-боевиков!

Ведь ему же никогда не разменять монеты! Самоуверенный, даже напыщенный, всегда всё знающий лучше других, он имеет только одну истину и даже не взглянет, не попробует взглянуть на обратную сторону медали.

Пытаться говорить с Гарри о Лорде Волдеморте глупо и смешно!

Чем… чем он лучше своих врагов? По большому счёту он готов убить Северуса, Люциуса, Беллу, Волдеморта. Просто так – не говоря, не слушая, не пытаясь понять. Чем не убийца? Чем это лучше?..

Уничтожить и придумать для себя угрызения совести, чтобы долгими ночами не спать, мучаясь тем, что совершил расправу. Не знать себе прощения. В плену собственных выдуманных сожалений. А потом забыть – забыть Сириуса и Дамблдора, забыть Тёмного Лорда и даже не вспомнить об остальных, павших в боях. Побеждённых. Жениться, начать работать и мешать супруге растить детей – потому что ведь только он может знать всё: в том числе и все аспекты воспитания. Будет пару раз в год вспоминать прошлое и гордиться собой. Выдуманные угрызения растают – и правильно, ведь истинных-то не будет, они и не могут возникнуть…

Это было настоящее торнадо внезапных мыслей. Ядовитых и таких неожиданно-очевидных, само собой разумеющихся… Как же она не понимала этого раньше?! Ведь всегда гордилась им, помогала, понимала, иногда лишь пыталась понять, но ведь пыталась!

Слова Гарри Поттера вызывали у Гермионы неожиданное острое отторжение. Его соображения о долге, о чести, о его мести всем «плохим».

Заладивший одну мелодию оркестр…

Гарри говорил быстро и отрывисто. Рассказал о том, что защита его матери больше не оберегает дом Дурслей и что к ним приставлена негласная охрана, говорил о своих намерениях посетить на Рождество Годрикову Впадину, ездить с МакГонагалл на собрания Ордена, потребовать принять его в полноправные члены. Честно дал Рону и Джинни слово «порадоваться за Билла и Флёр».

«Как благородно! Шуба с барского плеча. Он порадуется ради них! Ради себя ведь нельзя». Гермиону передёрнуло, и даже это Гарри понял превратно.

Он подошел к ней, положил руку на плечо.

– Я знаю, – сказал Гарри успокаивающе. – Но мы должны сегодня радоваться. Ради наших друзей.

Гермиона горько усмехнулась.

– Хорошо, – сказала она. – Есть, сэр!

Они пошли вниз.

Выходя последней, пребывающая в несколько пришибленном состоянии Гермиона случайно бросила взгляд на Джинни.

«Наш герой совсем позабыл о ней. Вот кого жаль! Она ведь любит его. А он даже не удостоил её полноценным взглядом! Любовь зла – полюбишь и… Гарри Поттера. А может и ей это просто кажется»…

Джинни наследница Тёмного Лорда сочувствовала по-настоящему.

* * *