Ноготки

– Может быть, стоит поговорить с Евгением Васильевичем? – решила я сделать хоть какую-то попытку урегулировать ситуацию в отношении Дарьи и ее увольнения. – Он совсем не дурак. Должен понимать, что новому управляющему еще в курс дела входить. И вообще….

– Господи! Белла! О чем ты говоришь, – Дарья всплеснула руками. – Причем тут Евгений Васильевич? Там всем заправляет его сынок!

– Матвей?

– Он самый. Приезжал тут на днях. У тебя как раз выходной был. Помнишь, ты еще с оказией в город ездила?

Я кивнула. Действительно, неделю назад я отпрашивалась у подполковника, чтобы съездить в город. Нужно было сделать кое-какие покупки.

– Ну, так вот, – продолжила Дарья. – В тот самый день он и явился. Вот так, аккуратненько, положил мне на стол папочку. Откройте, сказал, уважаемая Дарья Петровна, и прочтите. А потом добавил, что в моих услугах ни он, ни его партнеры больше не нуждаются.

– Подождите, так что получается, теперь он будет руководить здесь всем?

– Это вряд ли, – уже теперь бывшая управляющая базой сняла со стены небольшую картину – пейзаж, выполненную из разноцветного камня. – Такие как он не способны к порядку, а здесь очень важен порядок. То, что будет сюда чаще наведываться и корчить из себя, – она слегка дунула на картину, растревожив частички пыли, чуть поморщилась и добавила: – Будет корчить из себя хозяина – это точно.

Картина легла в коробку, рядом с другими, личными вещами и милыми безделушками, которыми Дарья успела «обрасти» за годы работы.

– Ладно, Беллочка, – Дарья грустно улыбнулась и закрыла коробку. – Жизнь все равно расставит все по своим местам. Я, знаешь, в это верю. Получат эти Золотовы свое. Ох, получат!

На эти слова я отмолчалась. То, что жизнь штука порой несправедливая – мне было известно. И не с чьих-то слов. Но и справедливость тоже существует. По крайней мере, верить в это очень хотелось.

***

Этот день был вторым Днем рождения Киры, когда я встречала его одна, вдали от моей девочки. Но если в прошлом году, благодаря Алке, мне удалось поздравить дочку, поговорить с ней, услышать ее голос, то на этот раз все оказалось намного печальнее.

Все утро я просидела как на иголках, в ожидании звонка от подруги и ни о чем не могла больше думать. Все валилось из рук. Кажется, я даже несколько раз ответила клиентам невпопад, за что схлопотала выговор от нового управляющего.

Наконец Алка позвонила, но новости ее были неутешительными:

– Слушай, Белка, ну никак не получается, – затараторила она в своей манере. – Твой козел отправил Киру и Снежанку в санаторий. Это черт знает, куда, на кулички.

– Он не мой козел, Алка, – перебила я ее.

– Ну, да. Уже не твой, – согласилась она. – Не важно. Так вот….

– Кира болеет? – пришлось вновь остановить этот словесный поток. Я была на рабочем месте, а трепаться по телефону на личные темы не входило в мои служебные полномочия. Притом, что выговор мне сегодня уже влепили.

– Успокойся, – кажется, Алка обиделась, по крайней мере, тон ее голоса стал жестче. – Девочка здорова. Это все проделки Антона и его мымры. Знают же, что ты найдешь способ поздравить дочь, вот и увезли ее подальше.

– Алка, за что они так со мной? – я почувствовала, как глаза защипало. Окружающий мир исказился, смазался. Сил удержать эти слезы не было, и они срывались с ресниц и падали, падали.

– Только не смей расстраиваться, слышишь! – подруга поняла мое состояние. – Я обязательно что-нибудь придумаю. Приглашу их в гости, как только Кира вернется. Или могу в школу к ней приехать. Она же скоро в школу пойдет. Да мало ли еще способов можно придумать, Белка! Мы обязательно придумаем.

Она еще много что говорила, рисовала радужные перспективы, а я просто кивала, отвечала односложное «да», и вытирала все никак не желавшие высохнуть горькие слезы обиды.

Алка закончила свой монолог на оптимистичной ноте, заверив, что «мы прорвемся», «они все очень пожалеют» и «на нашей улице тоже будет праздник», заставив, под конец, все же, меня улыбнуться. Да, она права, и жизнь продолжается, и нужно как-то карабкаться, приспосабливаться к обстоятельствам, которые не дают тебе получить желаемое и надеяться, что черная полоса, все же, закончится.

Я взглянула в зеркало, припудрила немного опухшие веки и поправила макияж. Моя личная драма никого здесь не касается.

Но этот день, видимо, решил основательно проверить меня на прочность, и преподнес еще один неприятный сюрприз. Мимо ресепшена, с озабоченным видом пробежал новый управляющий Борис Олегович. Я уже выучила кое-какие повадки этого человека, и подобное поведение могло означать, что к нам пожаловали особые гости. А через пару минут убедилась в своих догадках.

Червонный вошел в холл гостиного дома с непроницаемым выражением лица. Его взгляд скользнул по стойке администратора, будто меня там не было. Если он рассчитывал так оскорбить мое достоинство, то сильно ошибался. По мне так лучше бы мы никогда не встречались.