Ноябрьский дождь

   - Почему ты себя вечно ведешь как придурок? - тихо спросила Мегуми. В ее голосе не было злости, не было раздражения. Эти мгновенные наносные чувства вышли из нее в тот самый миг, когда кулак угодил в физиономию Ватанабэ.

   Сэм искоса глянул на свою спутницу. Мегуми удалось, наконец, устроиться так, чтобы не приходилось непрестанно ерзать. Девушка сидела вполоборота к месту водителя, зажав правой рукой кулак левой, столь нелюбезно касавшийся его физиономии. Проплывающие мимо фонари освещали лишь половину ее лица, выражение которого совмещало в себе раздраженную злость с непониманием.

   - Я же вижу, что ты специально, - процедила Канзаки, щуря раскосые азиатские глаза.

   - Опять начинается.

   Сэм, не глядя на пустую дорогу, вновь обернулся. Голова его склонилась вперед, и вдруг создалось впечатление чего-то тяжелого, когда широкий мужской лоб навис, казалось, прямо над Мегуми. Черные бельма скрытых очками глаз опять уставились ей в лицо.

   - Мы, кажется, это проходили.

   Как и тогда, на крыше дома, а затем в парке, из облика Ватанабэ в один миг исчезла та расплывчатая дурашливость, которую он излучал на всю округу только что. И даже та примесь ядовитой вредности, что ощущалась в толстяке с момента вылазки на поверхность, та самая примесь, что вылезала наружу в виде фраз про ее грудь, ушла. Он опять казался незнакомым и... грустным?

   Только вот Канзаки и в этот раз не собиралась лишней минуты тратить на рефлексии. Нисколько не пожалев о нанесенном ударе, она вновь заговорила.

   - Проходили, ага. И я, кажется, тебе уже сказала, что надо перестать кривляться. Зачем ты так ведешь себя?

   Она нервно подобралась на сиденье, из-за чего потеряла шаткий покой и вновь принялась ерзать. Пошуршав чехлом, девушка угрюмо уставилась в бельма очков.

   - Ты как будто напрашиваешься на трендюлю.

   - Может, и напрашиваюсь, - угол его рта чуть заметно дернулся. - Но какое тебе дело-то?

   Вопрос этот неожиданно заставил Мегуми стушеваться. В самом деле, чего это она опять так завелась. Ладно, его постоянные несмешные шутки о груди раздражали, тут не поспоришь. Но с чего вдруг она осуществила давнишнюю мечту стукнуть Сэма? И почему при этом так странно текли мысли в голове? Ударив, Канзаки на самом деле не почувствовала ни гневной радости, ни смиренного раскаяния. Только неожиданную твердость пухлой щеки и странную покалывающую досаду. Ну что за человек? Почему с ним никогда парой слов по-людски не обменяться? Интуитивно Мегуми различала намеренность его попыток вызвать к себе неприязнь. Единожды уловив тон, способный ее злить, Сэм не отказывал себе в извращенном удовольствии ущипнуть Канзаки за больное место...

   Стоп, больное место?

   Грудь.

   Получается, он не отказывал себе в удовольствии ущипнуть ее за...

   Тьфу ты!

   В полутьме салона, к счастью, не было заметно, как на щеках Мегуми проступил стыдливый румянец.

   Господи боже! Опять мысли сворачивают куда-то не туда. Вот почему каждый раз, когда дело касается Ватанабэ, ей в голову лезет всяческая чепуха? Причем даже тогда, когда она отвешивает ему мощную плюху.

   - Да мне... - она запнулась, обнажив неловкость. - Да просто ты меня бесишь!

   - И это радует, - сказал Ватанабэ, незаметно меняясь из непонятного и сумрачного незнакомца в привычного негодяя и хама. - Однако я предлагаю сразу накрепко забыть сию до невозможности неловкую сцену.

   - Хм... - Канзаки была настольно смущена всплывшей в голове неприличной мыслью, что только промычала нечто утвердительное.

   Повисла пауза, с каждой секундой, как и всегда, становящаяся все более нервирующей. Ватанабэ невозмутимо вел машину, и его пухлый профиль не сохранил ни следа ее опрометчивого рукоприкладства. Мегуми же тщетно пыталась думать. Но, как ни странно, не получалось. Ватанабэ снова сыграл роль мощнейшего генератора помех при размышлениях.

   - Так что было за свечение тогда, в Токио? - наконец, спросила она, поймав рабочую волну. - И как ты с ним управлялся?

   - Свечение было видимым следом бурления энергии, - деловым тоном отозвался Сэм. - Энергия эта была взбудоражена двумя активировавшимися Наследниками и преобразована мной в психотронную волну.

   - Ага... - Канзаки сильно захотелось почесать макушку. - А по-человечески?

   - Я спровоцировал выброс дремавшей энергии и превратил ее в луч, поджаривший полиции мозги, - на одном дыхании монотонно проговорил толстяк. - Так сойдет?

   - Пойдет... - она задумалась. - Но, значит, в зоне отчуждения...

   - Этого я тебе рассказывать не буду, - не оборачиваясь, резко прервал Мегуми Сэм. - Пока еще рано.

   - Хм... - в этот раз она мычала уже недовольно. - Ладно. Но энергия, которую ты использовал, не была энергией тех двоих?

   - Нет.

   - Ясно. Замнем, ладно. Но как ты смог ее использовать?

   - А вот смог, - Канзаки заметила, как на лицо Ватанабэ вновь наползла нехорошая усмешка. - Собственно говоря, вот мы и добрались до главного. Как я уже говорил, силу Наследников можно использовать в самых разных целях, в том числе для создания оружия. Кое-кто придумал делать оружие из них напрямую.