Ноябрьский дождь

   - Молодежь с каждым поколением все тупее, - голосом сварливого старика произнес Ватанабэ. - Сколько ж еще лет придется из нашей шарашки серьезную контору тесать, а?

   С этими словами он сноровисто извлек из пистолета магазин. Багрово-красная физиономия Дюбуа приобрела мертвенный оттенок синего, когда небрежным движением руки Ватанабэ запустил его оружие за край крыши. Охранник следил взглядом забиваемого оленя за стальным тельцем пистолета, по неожиданно широкой дуге полетевшим прочь. Теплившаяся у Дюбуа надежда, что не долетит до края, не оправдалась: предмет тайной гордости каждого вооруженного человека, едва не цапнув ограду, скрылся внизу.

   - Беги, подбирай и молись, чтоб его хотя бы можно было сдать на инвентаризацию, - состроив ангельское личико, получавшееся довольно паршиво из-за пижонских очков и несколько мефистофельски выглядевшей эспаньолки, Сэм протянул несчастному нетронутый магазин. - И старшего сюда, быстро.

   Полумертвый Дюбуа, не проронив ни звука, нетвердыми шагами почти пополз на лестницу. Стоило конвоиру скрыться из виду, пиликнув защелкнувшимся замком на двери, как Сэм обернулся к молодым людям, нацепив на лицо кривую ухмылку.

   - Разврат и адюльтер? - спросил он у Джонни, сунувшего руки в карманы джинсов.

   - Не, - ответил тот. - Бытовое хамство с осложнениями.

   - Ну я так и думал, - фыркнул Ватанабэ. - Опять в драки лезешь, шкет?

   - От шкета слышу.

   Дзюнко даже как-то неловко себя почувствовала, стоя между этими двумя, разговаривавшими так, будто были давно знакомы. Однако скромно прикинуться ветошью она и не подумала.

   - Ватанабэ, - заступив перед взором Сэма фигуру Джонни, начала она. - Откуда ты взялся?

   - Свалился с неба. Как твой адский ангел-хранитель, - сверкнул на солнце стеклами очков толстяк. - Проходил я тут, э, по делам мимо, и вдруг слышу: "Твоя протеже сбежала с техником!" Нет, я бы еще понял, если с учителем, это типично! Но с техником?!

   - Не смешно, - сказала Дзюнко. - И с каких это пор я "твоя протеже"?

   - А кто, ты думаешь, вытащил тебя из той задницы, где ты пребывала все это время? - сбавив накал деланного возмущения, Сэм почему-то сразу стал выглядеть так, будто смутился. Чего, конечно, быть никак не могло. - Мне потребовалось не спать неделю, чтоб протащить тебя в список нашей специальной программы. А ты сразу же начала гадко безобразничать.

   И все-таки Китами не могла взять в толк, каким образом крупногабаритный Ватанабэ ухитрялся двигаться с такой ловкостью. Слова еще звучали в воздухе там, где он стоял секунду назад, а сам Сэм уже был уже возле девушки. Бревнеобразная ручища удавом обвилась вокруг талии. Еще мгновение - и, с непередаваемо мощным ощущением дежа вю, Китами оказалась засунута мужчине под мышку.

   - Ватанабэ, какого черта?! - растеряв всю свою собранность, Дзюнко закричала. Слегка по-детски.

   - А то забыла... - деловитым тоном произнес толстяк. - Джонни, ты иди, иди...

   - Ну... - по-прежнему держа руки в карманах, молодой человек глянул сперва на девушку, начинавшую испуганно брыкаться в крепкой хватке Ватанабэ, затем на него самого. - А ты не собираешься ли делать с ней чего-нибудь... противоестественного?

   - Ты за кого меня принимаешь, шкет? - выразительно уставился на юношу Сэм. - Не волнуйся, я ее не обижу. Но тебе лучше свалить.

   - Ладно, ладно.

   С видом покладистого мальчика Джонни обошел их живую композицию и, открыв дверь одним из своих ключей, зашел внутрь.

   - Наконец-то мы одни... - сладострастно прошептал Ватанабэ, вытягивая из брюк ремень.

   -... Социализация - мать порядка! - грянул за дверью знакомый голос, сопровождавшийся басовитым свистом и звонким шлепком. Раненым зверьком вскрикнула девушка. - Вести себя в учебном заведении надлежит прилично и не вызверяться! Даже несмотря на то, что девяносто пять процентов окружающих - дол-бо-клю-и!

   Старший, навострив уши, прислушался. Новых шлепков не последовало. Вместо этого острый тренированный слух уловил звуки становления кого-то на ноги и бряцанье ременной пряжки.

   - Профилактика - великая вещь, - заявил голос Сэма, заправлявшего ремень. - Скажи спасибо, что за этих двух долбоклюев полагается только один, и очень слабый.

   - Ватанабэ, - свирепо, но с предательской дрожью в голосе, отзывалась Китами. - Когда-нибудь я тебя убью за эти сеансы порки!

   - Видимо, надо было хлестать побольше, - подозрительно звякнув пряжкой, отозвался Сэм. - Китами, заруби себе на носу: я буду пороть тебя, как сидорову козу, если ты не воздержишься от своих старых замашек.

   - Да пош-шел ты! Тоже мне нашелся, воспитатель, - беззлобно выругалась девушка. - Чего ты ко мне прицепился?

   - А того. Думаешь, я не знаю, что ты, как всякий уважающий себя трикстер, ходила сегодня по школе и думала, как отвратно тут все выглядит?

   - Ты известный читатель мыслей... - теперь в голосе девушки совсем не осталось агрессии или какой-либо сердитости. Напротив, в нем появилась мягковатая такая неуверенность. - И что с того?

   - А то. Из тебя человек может выйти.

   - Да неужели?

   - И не надо мне тут сарказма. Человека из каждого можно сделать. Только сперва сволочь вытравить.