Нокаут

— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. А мудрый у нас ты, хотя мне кажется мозг-то подтекает, да?! — игриво пропел он, стрельнув в меня озорным взглядом.

— Не то слово, — тихо засмеялся я. — За два с половиной месяца я принял столько дебильных решений, что сам себе удивляюсь.

— Ну, ничего. Привыкнешь. Адаптируешься к этому состоянию, когда на уме только твоя девочка и все мысли сводятся к тому, чтобы поскорее оказаться с ней рядом. При том совсем не обязательно сразу в постели, — задумчиво произнёс он и посмотрел в сторону. — Иногда просто смотреть на неё уже делает тебя счастливым. Видеть её улыбку, благодарный взгляд, чувствовать её тепло, слышать её запах, который ни с кем не перепутаешь. Знаешь, я иногда смотрю на Мишель и сам себе завидую. Она ведь до сих пор не понимает, что сделала со мной своим появлением в моей жизни, — откинувшись на спинку стула, тихо изливал душу мой друг и я внимательно слушал его, прекрасно понимая о чём он. — Она дала мне не только возможность проявить себя и разрубить родительские цепи. Она дала мне настоящую семью. Она дала мне всё, о чём я мечтал. Конечно, я на одном ребёнке не остановлюсь, но Итан… Чёрт подери, я без него не представляю своей жизни. Он мой сын, понимаешь?! Реально мой. Я не знаю, как это объяснить, но так чувствую.

Склонил голову набок, улыбаясь и наблюдая за Джастином. Я понимал его. Сам хотел такую же дружную семью в будущем. И тут внезапно понял и другое. От этого осознания даже сердце в груди подпрыгнуло и пульс подскочил. Я ведь уже принял Оливера в свою семью и ни разу об этом не пожалел, но теперь чувствовал себя неполноценным без Сиенны. Она недостающий элемент моей разрастающейся семьи, который мне необходимо вернуть.

— Спасибо, Джастин, за этот разговор. Да и вообще за всё. Ты был первым человеком в моей жизни, кто так искренне хотел дружить со мной. Тебя ничто не могло остановить и сейчас я так благодарен судьбе за это и за то, что тогда спас твою тощую рэперскую задницу в гетто, — признался я и Джастин тепло улыбнулся.

Помню, как на следующий день после того, как я притащил избитого Джастина домой к Трэвису, он вновь приперся в гетто и чуть не зарыдал, когда я отказался продолжить наше общение. Честно?! Я тогда охренел от его искренности. С покрасневшими от сдерживаемых слёз глазами и дрожащей разбитой губой он тогда спросил: «Что тебе, жалко что ли дружить со мной?! Я что, по-твоему, урод какой-то или тупой?!». Стоял, смотрел на него и понял, что он уникальный. В итоге, сказав ему, что он не тупой, а нытик, я принял его предложение. Ему было около одиннадцати, а мне почти двенадцать. С тех пор мы не разлей вода.

— Камон, я тебе тоже за это благодарен, поскольку в тот момент, пока меня пятеро избивали уже начал молиться и ждать неизбежного конца. А тут ты, мой кумир, появился, — заржал он и дал мне пять.

На самом деле друзья для меня не просто неотъемлемая часть жизни — это моя семья.

Помню в детстве они меня порой дико бесили или раздражали своими выходками и приколами, но я любил этих засранцев всей душой. Благодаря им мой мир из чёрного превратился в светлый и наполненный миллиардом событий.

Помню, как Джастин учился у меня боксировать и в один момент начал усиленно качаться, чтоб его ветром не сдувало. Тогда он не отходил от меня, допытывая расспросами насчёт питания и техники тренировок. Ну а про его вечные шутки я вообще молчу. На первых порах, пока я привыкал к Трэвису и Нэйту, только Джастин мог рассмешить меня до слёз. При этом он всегда этим фактом безумно гордился.

Потом я проникся к Трэвису и Нэйту. Эти двое отдельная история, но я бы хотел выделить тот факт, что они оба внесли огромную лепту в мою жизнь. Трэвис неоднократно подставлял своё плечо, когда я бывал в плохом настроении из-за переезда Габи в Сидней. Порой накатывала такая тоска и отчаяние, что я лез на стену. Трэвис всегда приходил на помощь в такие моменты и, словно читая мои мысли, уговаривал меня остаться ночевать у них дома, и мы до утра играли в карты под шутки Нэйта. Или бывали случаи, когда Трэвис приходил в доки на мои бои со взрослыми мужиками. Когда меня полоснули ножом по бедру, он тащил меня на себе, потому что идти нормально я не мог. А потом сидел и смотрел, как я зашиваю себя с нашатырём в руке на случай, если решу грохнуться в обморок. В итоге дышал им только он.