Ноктуарий. Театр гротеска

И сейчас, стоя за аптечным прилавком и разглядывая вереницу каракулей на клочке бланка для рецептов, я прекрасно отдавал себе отчет в том, что попробовать узнать, чего хочет и к чему клонит марионетка, бесполезно – так же, как и пытаться предвидеть, чем окончится этот визит, явно отличающийся от всех предыдущих. Поэтому я просто играл свою роль, роль аптечного провизора – максимально близко к сценарию, который, как мне казалось, где-то был уже написан, правда, кем и зачем – неизвестно.

– Не могли бы вы предъявить мне удостоверение личности? – спросил я, стараясь не смотреть в безжизненные кукольные глаза на мертвенно-бледном клоунском лице и вместо этого таращась сквозь витрину на вывеску магазина напротив. Снова и снова читал я слова говядина, свинина, козлятина, говядина, свинина, козлятина, засоряя свой бедный разум мясным бредом. Но тот хотя бы был на порядок привычнее и правильнее того, что находилось сейчас по ту сторону прилавка.

– Не имею права отпустить лекарство по этому рецепту, – сказал я, не отрывая глаз от вывески мясного магазина. – По меньшей мере, до тех пор, пока вы не предъявите удостоверение личности.

Время шло. Я умышленно тянул его, думая, что еще предпринять, если марионетка выудит что-нибудь из штанов и требование мое все-таки будет удовлетворено. Продолжая высматривать незнамо что в витрине мясного магазина и размышлять о вырезках и козлиных ногах, я краешком глаза все равно видел, как марионетка покачивается на проволочных нитях в золотисто-алом свете, и слышал, как ее деревянные части постукивают друг о друга, пока она пытается достать что-то из штанов. И вот он явился, загадочный объект в негнущихся, но упрямых пальцах – что-то, напоминающее тонкий буклет, который в прямом смысле слова сунули мне под нос, и мне пришлось-таки принять его. Оказалось, что это был какой-то допотопный иностранный паспорт. Слова были написаны на незнакомом языке, и разобрать удалось только два – имя законного владельца: Айвен Визнак. Адрес, указанный под именем, наверняка, уже был недействителен, ведь мне было хорошо известно, как много лет минуло с тех пор, как мистер Визнак покинул свою родину, открыл здесь аптеку и переехал в квартирку прямо над ней. Кроме того, фотография в документе тоже отсутствовала. Кто-то бесцеремонно сорвал ее с положенного места.

Ни в один из прежних визитов ничего подобного не случалось. Посторонние люди еще ни разу не бывали впутаны в наши с марионеткой игры, и теперь я совсем растерялся, не зная, что предпринять. Я понимал только одно: мистер Визнак жил наверху, над аптекой, и сейчас я держал в руках его паспорт, который получил от потустороннего существа в ответ на просьбу предъявить удостоверение личности – лишь для того, чтобы можно было притвориться, будто бы я выполняю назначения так называемого рецепта, написанного нечитаемыми каракулями. И все это, несомненно, являлось именно тем, чем выглядело со стороны: безумной, выбивающей из колеи несуразицей. Я стремительно терял способность держать себя в руках и вот-вот должен был взорваться, впасть в дикую истерику, которая, так или иначе, положила бы происходящему конец. Глаза шута казались мне непроницаемо-черными, непроницаемо-безжизненными в золотисто-багряном свете, озарившем аптеку. Его голова качалась и вздрагивала, отчего мысли мои путались, убегали куда-то с фантастической скоростью, низвергались в темные глубины смятения. Но когда я уже дошел до критической точки, марионетка вдруг отвернулась и уперлась незрячими глазами в занавесь, за которой скрывался вход в подсобку аптеки. Она направилась туда, подергивая конечностями – будто бы судорожно и безвольно, но в то же время игриво, с долей особой марионеточной самоиронии. Ничего подобного с нами раньше не случалось: ни разу еще это существо не уходило с места визита таким вот путем.

Стоило ему исчезнуть за занавесью, как с улицы меня кто-то окликнул. Оказалось, это был мистер Визнак.

– Открывай! – приказал он мне. – Тут что-то не так.

Я видел его сквозь стеклянные оконца во входной двери: глаза на худом лице, сощурившись, всматривались в тусклое нутро аптеки. Правой рукой он призывно жестикулировал, будто только так и мог заставить меня открыть дверь. Сейчас сюда войдет посторонний, прямо в разгар визита, подумал я про себя. Но я ничего не мог сделать, ничего не мог сказать – только не при марионетке, притаившейся в подсобке всего в нескольких футах от меня. Я вышел из-за прилавка аптеки, открыл дверь и впустил мистера Визнака внутрь. Когда старик переступил порог, я увидел, что на нем был старый халат с разорванными карманами и пара старых тапочек.

– Все в порядке, – шепотом сообщил я ему. И затем добавил умоляющим голосом: – А вы лучше идите домой и дальше спите. Утро вечера мудренее.