Ноль друзей: Как помочь ребенку справиться с одиночеством

«Мое одиночество началось с раннего детства, в дневном кружке[6]. У девочек обычно были компании, в которых заправляла одна популярная девочка и, разумеется, ее свита. Я никогда не хотела быть в свите – я не понимала, почему эта девочка должна заслуживать больше внимания, чем я. Своим поведением я в четыре года подписала себе приговор – одиночество на следующие 11 лет, пока мои родители не смилостивились и не отпустили меня после общеобразовательной школы на учебу в другой город.

Всю жизнь я оставалась вне игры, вне общих занятий и вечеринок, только в 15 лет я начала осваивать то, что было абсолютно нормальным для других подростков, – например, совместное времяпрепровождение после школы. Я не умела даже обняться с друзьями, а доверять другому человеку мне было очень сложно. Почти все свое время я посвящала учебе, чтению и возне с домашними питомцами. Школьные годы прошли в этой борьбе, я ненавидела перемены, парные задания и работу в группе. Я желала, чтобы перемен вообще не было, потому что для одинокого это ад. На уроках физкультуры меня выбирали в команду в последнюю очередь. Там, где я жила раньше, я даже и не рассчитывала познакомиться с мальчиком, меня ненавидели, я была отверженной, странной и одинокой.

На самом деле во мне не было никакого изъяна, единственной причиной моей изоляции было то, что детям-заправилам не нравилось, что я ставила под сомнение их авторитет, и они считали, что я слишком отличаюсь от их компании. Я и мои родители говорили об этом с учителями, директором, школьным куратором, со всеми, с кем только можно было.

Ничто не изменилось. Теперь, почти 20 лет спустя, эти дети-заправилы оказались на ступень ниже меня: в будущем я стану их руководителем. Но на память мне остались проблемы с психикой и отравленное детство. В другом городе "клеймо" с моего лба исчезло, и у меня началась новая жизнь, за которую я буду навек благодарна. Если бы я осталась в родном городе, я бы наверняка совершила самоубийство».

Я полностью разделяю мнение о том, что девочки гораздо чаще мальчиков поднимают вопрос о том, что их не принимают в компанию и дразнят, убеждая всех остальных в том, что с этой девочкой что-то не так. В особенности у маленьких девочек наиболее бурные ссоры часто начинаются с того, что одна из них перестала быть лучшей подругой, ее «украла» и сделала своей лучшей подругой какая-то другая девочка. В отношениях между девочками практически невозможно избежать слез и истерик. И значение этого факта нельзя преуменьшать.

Однако именно мальчики втайне от остальных пишут о том, как сильно они мечтают, чтобы их почаще звали в компанию, чтобы кто-то из приятелей симпатизировал им и чтобы у них был друг, которому можно было бы доверять и который был бы всегда готов их выслушать. Возможно, противоречивая картина возникает именно из того, что девочки жалуются открыто, а мальчики откровенничают только украдкой.