Ноль рублей в месяц. Первый эпизод

– Ты чё, Вась, тоже из этих клинических упырей? Ха! – довольный собой, расслабился Николай Маркович. – Теперь всё мне ясно! Они отпустили моих людей, разрядили мой телефон, посоветовали прогуляться… А здесь ты меня поджидаешь! С пивом… Звякнули тебе, чтоб курева мне заказал? И подарок той фрау вовсе не подарок, конечно… Всё ваши проделки… Чё, уссались, что я с вашего крючка соскочу?! Ты тут меня разговоришь… «Поплачь, если хочешь», – издевательским голосом проговорил Николай Маркович. – А потом я сам к упырям вернусь… Такой был ваш план. Черт, – улыбался он, – я чуть не попался. – Но заруби на носу, Вась: туда я уже из принципа не вернусь. Так что можешь больше не стараться! Хотя, признаться, задумку я оценил. Ловко сработали! Почти удалось вам!

Василий пожал плечами и молча заклацал по клавишам ноутбука.

– Пиши-пиши им, – затушил сигарету Николай Маркович. – Я продиктую: «Хер вам, херы, а не мои кровные русские денежки!»

– Ну а что ты, позволь поинтересоваться, Николай, думаешь делать? В Израиль поедешь умирать?

– Чё сразу в Израиль?

– Там, говорят, тоже хорошие клиники.

– Раз ты из упырей, то отчество мое прочитал и решил… А я не еврей, Вася, я русский, а еще украинец наполовину. Да, моего отца звали Марком, но это было обычное русское имя для их села, ясно? В Польше вон все Марки – поляки… Было дело когда-то у меня, когда я… пообщался с евреями. Они меня за своего и близко не признали…

– И ты на них обиделся?

– Нет! Слава Богу, что не признали!

– Потому что надо было делиться с общиной, а ты слишком жадный?

– Нет! Потому что и я их за своих не считаю. Мне, вообще, тема религий не близка. Чепуха всё это. Придумано для лохов – чтобы ими манипулировать и стричь с них бабло. Нет, конечно, в церковь я порой хожу… Но, умоляяяю! – на дворе двадцать первый век! Господи, смешно думать, что где-то там есть Бог, – кивнул головой вверх, на небо, Николай Маркович. – А там, – топнул он ногой, – ад с Дьяволом. Космические корабли, знаете ли, бороздят космосы, ученые в телескопы все дыры Вселенной рассмотрели. Скоро на Марс переселимся и его изгадим… Жалко, не доживу.

Николай Маркович встал со стула и направился внутрь «кафена». Там, рядом с фрау, в витрине, разумеется, красовались груды штруделей, жирных пирожных, пончиков… А перекусить-то хотелось… Морщась, Николай Маркович сказал:

– Эээ, фрау, ван бэст нот фэт штрудиль. И такси, битте-дритте! – строго напомнил он.

Фрау что-то ему ответила. Он разобрал только «такси», «дритте» и «я-я».

*

Вышел Николай Маркович из WC мрачным – невольно пришлось глянуть на себя в зеркало. Он себе не понравился в отражении. Паршиво, знаете ли, самому себе не нравиться. Обычно, когда такое случалось, он прибегал к улыбке – и его зеркальный портрет преображался в лучшую сторону. Сегодня он боялся видеть свою улыбку…

Но садясь за стол напротив Василия, Николай Маркович улыбался. Улыбка – отличная маска, что ни говори. Лучшая маска.

А на столике его дожидалось блюдце с куском пирога. Еще нож да вилка, охваченные салфеткой. Николай Маркович взял пальцами штрудель, надкусил его. «Хм, сливовый, с маком, вкусный…» Он молча кушал, запивая пирог пивом, а Василий что-то молча печатал. Первым не выдержал Николай Маркович.

– Ну чего ты всё строчишь? Упыри из клиники, что ли, никак не отстают?

– Николай, я просто пишу о тебе небольшой рассказ.

– Ты там, чё, еще и на желтую прессу халтуришь?

Василий приподнял брови, слегка покачал головой и перестал клацать. Глядя Николаю Марковичу в глаза, он произнес:

– Нет. Ну кому из читателей желтой прессы ты интересен? Миру до тебя нет дела. Какой-то водочный король, каких пруд пруди. Умрешь – этого никто не заметит. И уж тем более никто не поплачет на твоей могилке. Ты сам это, Николай, прекрасно осознаешь. Пока ты был в туалете, ты раздумывал, кому бы позвонить и сообщить о своем диагнозе. Друзей у тебя нет. Семьи нет. Ты на всех них смертельно обижен, а они обижены на тебя. Прав ты – пустая трата времени с ними ныне мириться. Нужны годы, а время тебя торопит. Временем ты уже разбрасываться не можешь. Потому что ты очень жадный. Я бы даже сказал – феноменально жадный.

– Покажи, что ты там настрочил! – угрожающе повысил голос Николай Маркович.

– Пожалуйста, – развернул ноутбук Василий.

Николай Маркович прочитал начало:

«Я долларовый миллионер… я ничто. А мне всего пятьдесят пять… Как там надо?..»

Он читал, кривя лицо. Нет, это не его описал загадочный Василий! Совсем не его. Все в рассказе выглядели «милашками-адеквашками», а он же, Николай Маркович, вел себя как полный псих, если не хуже – если не как придурок. Заканчивался рассказ фразой «покажи, что ты там настрочил!» Хотелось выкрикнуть Василию, что он басни накатал, что он его ничуть не знает, что это всё ловкая манипуляция, что всё подстроено «клиническими упырями», но… Никто не мог знать о «приветствии Смерти», о «Коляня, скор буду-не забуду!»

– Кто ты, Василий? – негромко спросил Николай Маркович. – Всевидящий Бог, что ли?

– Нет.

– Ангел? Демон?

– Нет и нет.

– Дьявол? – оскалившись, усмехнулся Николай Маркович.

– Нет.