Nomen Sanguinis. Имя крови

– Зачем ты так со мной? – спросил Маркус, забившись в угол, когда Джеймс успокоился.

– Мне показалось, что тебе это должно понравиться, – удивленно сказал Джеймс и закурил, пуская кольца в потолок.

– Нет, – пробормотал Маркус. – И не приходи ко мне больше, – внезапно произнес он с вызовом.

– Я буду приходить, когда пожелаю, и буду с тобой таким, каким я пожелаю, – развернулся к нему Джеймс и схватил его за подбородок. Маркус посмотрел ему в глаза и вдруг почему-то испугался, что тот уйдет, но Джеймс улыбнулся так, что щемящее чувство прошло мгновенно. – Ты – мой, Маркус! Ты принадлежишь мне! И доказательство этого – синяки на твоем теле. Я поставил свою печать!

Маркус вздрогнул от агрессии, с которой тот произнес это, открыл было рот, чтобы возразить, но внезапно лишился чувств. Очнулся он, когда Джеймса уже не было и с новыми синяками.

После этого лорд Беккет приходил к нему регулярно. Он был садистом – теперь Маркус понимал, что мертвые животные, которых регулярно находили около их школы, – дело рук Джеймса. С годами он стал только свирепее и объектом своей жестокости выбрал Голденблума.

Маркус же, как и в школе, понимал, что жаловаться ему некому. Свидетелей избиений не было, а вот угрозы Джеймса, что тот может рассказать о Маркусе, – были. Иногда он начинал разговор, в котором планировал расставить точки над всеми возможными буквами и указать Джеймсу на дверь, но тот смотрел на него голубыми глазами так, что Маркус сразу же забывал обо всем. Иногда у него случались после этого провалы в памяти. Он даже сходил к врачу, но тот сказал, что с ним все в порядке. Сам Маркус так не думал. Он боялся Джеймса, но в то же время ему отчаянно, до физической боли не хватало того, когда лорд Беккет уехал по делам на месяц, Маркус чуть не сошел с ума, и его коллеги заметили, что он осунулся и похудел.

Через год «дружбы», как их отношения называл Джеймс, разразился скандал. Разведка перехватила данные, которые могли быть только у Маркуса. Его квартиру полностью перерыли и ничего не нашли. Маркуса подвергли допросам, долгим, изнурительным, во время которых он клялся в невиновности. Он и правда не понимал, что произошло. Никогда и ни с кем не говорил он о своей работе, встречался лишь с Джеймсом, но о том не стоило рассказывать, да тот и не проявлял никакого интереса к его занятиям. В домике Маркуса не было ничего связанного с его разработками, так как? Маркус думал об этом неделями, пока сидел в камере, и на свободе, когда его отпустили, не найдя никаких доказательств вины.