Nomen Sanguinis. Имя крови

Эрл разглядывал его. И тут Маркус вспомнил… Вспомнил, как лежит в луже своей крови… Как Джеймс приподнимает его, выдергивает ручку из шеи и прижимается к ране губами, гулко глотая его кровь… Как отрывается и шепчет ему: «Скажи „да“, скажи, мелкий извращенец». Вспомнил, как тихо сказал «да», потому что привык говорить «да», если этого желал Джеймс. Вспомнил, как тот улыбнулся и жестоко произнес: «Теперь ты – мой и всегда будешь моим рабом!» Он вспомнил боль, когда его суставы выворачивались, и кости ломались и срастались заново. Он вспомнил обволакивающую защиту тьмы.

На Маркуса навалилось осознание, почему свет такой яркий, почему он слышит жужжание мухи за дверью, почему не болит шея. Он понял и закричал, он рвался из наручников, и поручни, к которым его пристегнули, гнулись от его новой силы.

– Хватит, это приказ, – спокойно произнес Джеймс, и Маркус тут же остановился, будто его парализовало. – Ах, так вот каково это? Приятно. – Джеймс удивленно посмотрел на Маркуса и улыбнулся. – Вот ведь ирония: ты пытался сбежать от меня в смерть, а стал в ней моим навечно.

Джеймс произнес это с такой ненавистью, что Маркус дернулся как от удара: каждая клетка его тела болела от слов Джеймса, от его недовольства, а кровь, казалось, закипела и потекла по венам лавой.

Джеймс отстегнул его и резким рывком поставил на ноги.

– На колени. – Маркус рухнул. – Как твой Инициатор, я приказываю тебе связью нашей крови принести мне клятву как твоему господину до конца твоих ночей. Мой приказ для тебя – закон, что течет в твоих венах. Склонись предо мной.

– Клянусь кровью, – тихо произнес Маркус и уткнулся лбом в пол, желая разбить себе голову, но не в силах даже пошевелиться.

– Как твой господин и вассал эрла Годвина, я приказываю тебе принести клятву верности нашему сюзерену. Отныне и навеки ты принадлежишь этому клану и не смеешь мыслить о себе иначе как о рабе великого эрла Годвина.

Даже если бы Маркус хотел сказать «нет», он не смог бы. Он произнес все, что от него требовали, а потом поднялся и словно верный пес побрел за Джеймсом в комнату, где его заперли на карантин.

Несколько суток Маркус злился на себя, потом плакал и, наконец, смирился. Теперь он понимал, почему болел, когда Джеймс долго не появлялся, – тот давал ему свою кровь вместе с наркотиками, и Маркус становился зависимым от него. У него начиналась ломка.