Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Вот и черная «Волга». И снова плывет она по шуршаще-скрипящему московскому снежку. Опять памятник героям Плевны, слева тянется Политехнический музей, справа — ЦК Комсомола, потом два сросшиеся здания на площади Дзержинского: КГБ и МВД — Лубянка. А там — вниз, по широкому проспекту. И мелькают — магазин «Детский мир», угол Малого театра, колонны Большого театра, станция метро, Дом Союзов, здание Совета Министров СССР. На мгновение блеснут огни улицы Горького — и пошли: отель «Националь», Дом «Интуриста» (бывшее американское посольство), старое здание Московского университета. А слева все будет тянуться Кремль, лишь на время прикрытый от взгляда Манежем…

Вохушу и с водителем говорить не хочется: перекинулся парой замечаний о погоде да о снеге — и задумался.

Вот он сейчас катится по Москве, а она бредет где-то по вечерней Праге. Огни горят на Вацлавской площади, бьют часы на Старой Ратуше. Да что он вспоминает ее — не загорелые ляжки инструкторши из Воронежа, а ее? Все потому, что задело, как она тогда на него смотрела. Ну, Денис, скажи себе правду: с омерзением смотрела, как на гадкое животное. А еще с бессилием. И еще с плохо удававшейся попыткой скрыть это омерзение, чтобы он не разозлился и не обманул, чтобы устроил ей выезд.

Э, да что там вспоминать! Подумаешь, принцесса — стажерская жена! Гордиться должна, что заинтересовался ею зав. сектором ЦК.

А с бессилием этим часто на него люди смотрят. И мать, которая кричала «Убийцы!»; и разные просители; и те, кого он прорабатывал; и те, кого из партии исключал, — разные люди.

И хорошо, что смотрят с бессилием. Вот пару недель назад он видел отвратительный сон. Как будто он — в здании ЦК, а оно вдруг — пустое. Он спускается в вестибюль — а там нет охраны! Его охватил ужас: ведь сюда сейчас войдут люди с улицы, из города! И вдруг они стали входить. Он с независимым видом подошел к лифту, — но общий лифт был наверху, а секретарский, как всегда, заперт. Между тем людей из города набралось много, они молчали и только смотрели на него. Вот так же, как она, с тем же омерзением: как на вошь, как на паразита. Но только не было в их взгляде бессилия, а была-сила. И он тогда в страхе проснулся с сердцебиением и долго не мог успокоиться.

Так и надо: пусть у них будет бессилие, а у нас — сила.

И думать надо совсем не об этом, а о приятном. Вот сейчас он приедет домой, жена уже приготовила отличный ужин: семга, икра, хороший сыр, жаркое, ананасы. Выпьет армянского коньячку: всякую эту болгарскую «Плиску» или арабский коньяк Вохуш не любит, только армянский; ну еще грузинский; и, конечно, французский. С детьми поговорит, немного — с женой.

Можно бы, конечно, куда-нибудь пойти, культурно отдохнуть. Как зав. сектором ЦК, он может поехать на любой закрытый просмотр кинофильмов: в Министерство культуры, в Дом кино. Хорошая была идея — организовать эти просмотры. Фильмы — самые разные, из разных стран. Конечно, если чисто юридически посмотреть, то фильмы — краденые: это нелегально сделанные копии лент, которые Комитет по кинематографии берет у иностранных кинофирм, якобы чтобы решить вопрос об их покупке, а потом не покупает. Но, с другой стороны, смешно было бы платить валюту этим капиталистам, когда фильмы все равно по идеологическим соображениям в массовый прокат пустить нельзя. А для руководящих работников делается несколько копий — что же в этом такого? Приятно бывает на этих просмотрах: сидят все свои, номенклатурные работники, — ну, еще деятели искусства, творческая интеллигенция. Людей из города нет. Но сегодня он туда не пойдет.

Кстати, и в ЦК раз в неделю — по четвергам — показывают заграничные кинофильмы, которые не выйдут на экран для широкого зрителя. Только на эти просмотры он и не заглядывает: это, как и вечерний буфет, — больше для машинисток и секретарш, ему было бы даже неудобно туда идти.

Можно, конечно, поужинать и отправиться с женой в театр. Билеты стоят пустяк, в Большой театр на лучшие места три с полтиной, в других театрах — еще того дешевле. Ясно, в открытую продажу эти места не поступают. Поэтому тоже приятно: получишь по «броне» ЦК места в первом или втором ряду и сидишь опять среди своих, — ну и там иностранные послы, это тоже не без приятности: чувствуешь свое положение в обществе.

Но и в театры, и на концерты Вохуша не тянет. Да и сыт он ими доотвала: по долгу службы бывает на спектаклях и концертах после всяких торжественных заседаний и конференций или с иностранными делегациями. Нет, никуда он сегодня не пойдет, будет отдыхать и на досуге продумывать: как дать ход своему продвижению в зам. завы. Ав 10 ч. — спать: без крепкого здоровья нет и продвижения.