Non Cursum Perficio (СИ)

-Когда кто-то идёт на безумства и играет с другими, как с марионетками, во имя любви, во имя того, кто дороже собственной жизни – я могу это понять, и я могу это простить. Леди Джанне... все грехи её искупает любовь, внезапно проросшая в серебристом сердце, точно вьюн. Но я просто не в состоянии понять, отчего почти год назад Дьен Садерьер так охотно согласился отдать мне Рыжика – ещё тогда, когда вы даже не подозревали о его существовании, Камилло. И даже ничего не попросил взамен... Да, он многое утаил от меня. Но на многое и открыл глаза. Так странно...

-Дьен Садерьер?! – в один голос изумлённо переспросили Камилло и Поль. Дальше, заикаясь от волнения, говорил один Диксон:

-Садерьер?! Сакилч и командор войны? Но он же клялся защищать Рыжика до последнего вздоха, даже ценой своей жизни...

-Камилло, ну, какая-то логика в его действиях есть. Норд сбежал из Антинеля – Дьен решил ему больше не навязывать пост директора. Норд, разбив всё внутри себя в поисках счастья, стал Рыжиком – но так и остался неприкаянным и брошенным существом. Чтобы обрести гравитацию и перестать покорно нестись по ветру, как перекати-поле, ему нужно было где-то зацепиться. Первый раз Рыжик попал в Кирпичное по чистой случайности, ещё до нашей встречи с Дьеном – и опять исчез. Лишь потом, когда ищущий Рыжика Дьен побывал у меня в гостях, и мы с ним сопоставили информацию, он всё мне рассказал. И мы вместе с ним решили, что Рыжику нужно попробовать пожить у меня в интернате. Ведь здесь никакой опасности Рыжику не грозит. Это просто у вас какие-то устаревшие представления о Кирпичном, – Элен полушутливо погрозила чайной ложечкой Диксону, всё ещё немо сидящему с сунутой в карман рукой.

-Да, согласна: раньше, во времена использования тяжёлого электричества, интернат был тем ещё местечком. Грязный, гадкий, полузаброшенный, убогий, с жуткими порядками, брр... И даже сейчас, после полной реконструкции здания, мои особенно талантливые девочки чуют затхлое эхо прошлого. Иногда здесь прямо вываливаются куски, и мы латаем, как можем...

-А не надо было так много уз создавать. Притягиваете всякую сомнительную энергию, вот мир и трескается, – язвительно отозвался Камилло, скрестив руки на груди и непримиримо взирая на слегка смутившуюся от этой отповеди Элен. – Наплодили в клине всякой жути, все эти Новые Черёмушки, а теперь ещё жалуетесь...

-Поэтому я так и жду Рыжика, поймите, – виновато улыбнулась Элен и накрыла руку Диксона ладонью. Тот передёрнулся, и Ливали тихонько вздохнула, послушно отстранившись. – Он Игла... он поможет мне перенаправить потоки так, чтобы они уходили из клина... От Дьена я знаю, что Рыжик вместе с вами создал генератор накачки отрицательного нуль-поля. Эта вещь оттянет из Некоуза всю ту энергию, что создаёт тут этот дисбаланс. Возможно, Рыжик делал генератор с другими целями, но теперь оба – творец и творение – послужат мне... и на благо Некоуза.

-Всё равно ты мне где-то врёшь, нутром чую, – огрызнулся Диксон и ловким щелчком ногтя отправил всё-таки выуженное из кулька семечко в чашку Элен. Подумал, и прибавил уже даже как-то умиротворённо, – хотя от Садерьера такого стоило ожидать. Он мне сразу не понравился.

-Мухняша, – неожиданно резко вклинился Бонита с таким напором, что даже качнулся вперёд, блеснув потемневшими, свинцово-серыми глазами, – Мухняша, не будь предвзятым. Я знаю, что ты терпеть не можешь сладко-липучего Дьена, он из той породы, что за великую идею перелопачивают скальный массив голыми руками. Причём чужими. Но не давай своей ненависти решать за тебя. Норд так говорил. А ты, Элли... Элен...

-Что? – она отпила глоточек какао, подняв ясные глаза на Поля. В них отразился взъерошенный Бонита и его кособоко упавшая на спинку кресла женская тень с косами-бараночками. Камилло раз за разом, по-змеиному, совсем как Рыжик, облизывал губы, сам того не замечая. Ливали лукаво ему улыбнулась и переспросила теперь у него, – что? Что вы обменяли на семечко, мой милый друг? Или попросту стянули, уподобившись одной невоспитанной девчонке из городка Никель, с которой водит знакомство мой любимый Полли?..

-Да перестань же ты ворковать, меня уже тошнит! – сорвался Поль, впивая ногти в распластанную по гобеленовой ткани тень, и Ливали чуть поморщилась, машинально коснувшись ладонью нежной щёчки. – Взрослая тётка, подмяла под себя почти весь клин, а туда же, уси-пуси...

-Глупо, Полли, очень глупо, – Ливали всё так же улыбалась, но меж её светлых бровей пролегла вертикальная морщинка. – Мы союзники, и эти твои детские демарши против неизбежности... они смешны. Ты мечешься всю жизнь, пытаясь лизнуть качели зимой, засунуть пальцы в розетку, первым из людей переспать с ведьмой, убежать на Озёра, убежать с Озёр... Но есть ли у тебя хоть... что-то? Хоть кто-то?

-Есть... – начал было Бонита заносчиво, но его перебил треснувший ладонью по столику Диксон:

-Так, дамочка, хватит нам тут крутить. Говорите чётко, внятно и по делу!