Non Cursum Perficio (СИ)

Чистенько, по стенам развешана наглядная агитация в пользу витаминов, играет радио, еда съедобная. Раздражают, правда, вездесущие голубоватые галогенки, тихо и угрожающе жужжащие на белёном потолке, но на фоне того, что я сижу и ем горячие котлеты, это жужжание – всего лишь досадная мелочь…

Потихоньку в пищеблок начали стекаться местные, в основном, военные, пара хмырей в штатском и стайка странных молчаливых девушек в серых платьях, с сумочками на запястьях. Бонита, затолкавший в пасть сразу весь сырок, попытался мне что-то сообщить, при этом энергично разжёвывая сырковую массу:

-Седар! Это принципалки коменданта, не надо на них таращиться, они чуют чужаков! Надо как-то усыпить их бдительность, что ли…

-Первый способ усыпить бдительность девушки – пойти с ней познакомиться, – хмыкнул я.

-А что, смешно, – радостно заржал Поль, роняя изо рта кусок сырка в мой свекольный салат. Я едва не треснул его по затылку со злости.

-Сао, не сердись, это запоздалая истерика после той месиловки, – Бонита дожевал и опять промокнул ссадины, на сей раз – голубой салфеткой с веточками ландышей. – Просто я мыслю логически. Что мы знаем про местный рассадник?

-Что давным-давно два крыла общаги во время какой-то войны передрались из-за методов и средств коммунального устройства, а потом в этот корпус замуровали дверь, он перешёл на полную автономию и с тех пор служит объектом ненависти и страха своих соседей, – я пожал плечами, неспешно попивая чаёк. – Я думаю, комендант создал здесь своеобразный анклав…

-Ты верно мыслишь, Седар. Но! – поднял палец Поль, – хотя этот корпус изолирован от остального мира, его жители и ещё некие чернявки, о которых говорили дети, всё-таки имеют возможность проникать в Никель и в соседний подъезд, минуя блокаду. Кстати, подозреваю, что чернявки – это местные офицеры. У них форма такого цвета, заметил? А теперь вспомни, Сао, когда эти проникновения происходят?

-Анияка говорила, что после полуночи. Но это же обычные детские страшилки, Поль.

-В каждой детской страшилке есть зерно Истины, – мудро отозвался Бонита, подпирая щёки кулаками и туманно глядя вдаль. – Я думаю, что возможность перехода возникает с наступлением темноты. Сильва потому и смогла сделать ноги от добрых докторов Геббельсов. Да и Норд тебе об этом тоже написал! Вот это: «В темноте несовместимое единство обретает прежний вид». Кстати, пока мы тут жрём, он ещё чего-нибудь не прислал?

Я суетливо выковырял телефон из кармана и положил между нами на столик. Новых сообщений не было. Мобильник с минуту лежал спокойно, а потом вздрогнул, крутнулся среди обёрток от сырков и тихонечко заиграл «Here I go again». Номер определился какой-то знакомый, с Антинельским кодом… Я протянул руку к вибрирующей трубке, но Поль молча, наотмашь ударил меня кончиками пальцев по запястью и покачал головой. Выражение его лица стало жёстким и злым. Мобильник пилил мне нервы ещё секунд тридцать, а потом бессильно стих, укоризненно мигнув голубым экраном.

-Ты мне что-нибудь соизволишь объяснить, Поль? – холодно поинтересовался я, потирая запястье. – Или будешь продолжать строить из себя генерала ла Пьерра на занятиях по обучению охране труда?

-Выберемся – объясню. Сейчас времени нет, – коротко бросил Бонита, скомкав салфетку и встав.

-Просто поверь мне на слово, Седар, и делай так, как я тебя прошу. Ладно?

Я хмуро кивнул и последовал за ним к выходу, спиной ощущая, по меньшей мере, десяток взглядов, вонзившихся мне под лопатки. Интересно, откуда у меня это устойчивое ощущение, что так просто, с милыми лицами и добрыми улыбками, нас отсюда не выпустят?..

Я зыркнул по сторонам, изящно лавируя меж столиков, и обнаружил, что одна из сереньких девиц уже набирает номер на мобиле, а военные в чёрной с белым кантом форме в углу начинают нехорошо шевелиться…

Я мило улыбнулся ребяткам и ненавязчивым движением локтя помог семенившему мимо хмырьку с подносом поскользнуться и уронить весь свой ужин на голову накачанному вояке. Процесс обстоятельного поглощения военным котлеток был прерван двадцатиэтажным матом. Совершив изящный пируэт, я скользнул к уже дозвонившейся куда-то и слушавшей гудки девушке. Позади вояка сгрёб хмырька в кулак и небрежным пассом приложил фэйсом об тэйбол со словами «Мало ваше ведомство нас в дерьме купало, так вы ещё и жрать спокойно не даёте!». Каштановые кудри Бониты мелькали уже где-то за пределами столовой.

-Алло! – встрепенулась дозвонившаяся девица, после чего её собеседник имел шансы не оглохнуть от дикого визга лишь в том случае, если был глухим изначально. И чего так орать, спрашивается? Я ведь всего лишь сунул девице за шиворот горяченький, мокренький, только что выуженный из её чашки чая пакетик с заваркой…

Этот крик в ночи послужил своеобразным детонатором столь приятной антинельскому сердцу базарно-кабацкой склоки.

-Тупое мерзкое животное! – естественно, обернувшаяся девица обнаружила сзади никакого не Сао Седара, а мирно жевавшего салатик парня, вытаращившего от изумления глаза.

-Я же ясно сказала тебе вчера, что не буду с тобой! Баран похотливый!