Non enim quid amor (СИ)

- Кто это тут такой большой вырос? Неужто моя принцесса? – пробасил король, прижимая к груди ребенка. Девочка болтала ножонками, заливаясь счастливым смехом, а ее нянька нерешительно переминалась с ноги на ногу, смущенно опустив голову. Баратеон развлекается с ней время от времени, пока его дочь спит. Прижимает девушку к стене, беря ее сзади, сопит и похрюкивает, мнет ее груди, и, видимо, в скорости у Лианны появится сводный ублюдок. Амисию придется отослать, не чего ей трясти своим выблядком перед носом Серсеи. Королева с нежностью взглянула на крошечного золотоволосого мальчика, спящего у нее на руках, и коснулась губами лобика Джоффри. Ее маленький принц, будущий король Вестероса… изумрудно-зеленые глаза бросили надменный взгляд на Роберта, сильно располневшего со дня их свадьбы, который упоенно кружил свою старшую дочь. Черные кудряшки и васильки глаз были так же милы Баратеону, как постылы Серсее. И она не сомневалась, что он назвал их дочь именем девицы Старк, укравшей у львицы принца Рейгара.

***

Чем старше становились дети, тем глубже была пропасть между Лианной и любимыми детьми королевы. Мирцелла была милой, застенчивой, очаровательной девочкой, а старшая дочь росла дикаркой, своевольной и упрямой. И словно в насмешку, в жестокую издевку над Серсеей, любила зимние розы. Будто мало горестей вынесла львица на пути своей жизни, боги вынудили ее родить призрака волчицы Старк. В улыбке девушки, в каждом ее жесте и взгляде королева видела Роберта, его победу над ней. А как-то он во власти винных паров сказал жене, что жаль ему, что Лианна не сможет занять трон после его смерти. Она бы была гораздо лучшим правителем, чем я… Ланнистер сжала кулаки, вонзая ногти в кожу ладоней. Эту девчонку он видит, а свою жену, Серсею, не замечает! Как и Джоффа, Мирцеллу и Томмена. Лианна стала для него всем. Но и ее он скоро потеряет. Близятся тринадцатые именины принцессы, скоро ей будут подыскивать мужа. А мать – королева уж позаботится, что бы король видел ее как можно реже. И Серсея не стыдится того, что интригует против родной дочери. Пусть появилась она на свет из лона львицы, девушка всегда будет нежеланной, ненужной. Чужой. Воровкой тех немногих осколков счастья, что так ревностно оберегает Серсея для своих детей.

========== Тайна львицы (Джоанна Ланнистер/Эйрис Таргариен) ==========

Две пары ладошек прижались к чуть округлому животу леди Джоанны, и Серсея капризно тряхнула золотистыми кудряшками.

- Когда уже братик начнет толкаться? – выпалила девочка, глядя на мать открыто и доверчиво, но с хитринкой, затаенной в изумрудном взляде. Джейме сурово нахмурился, подражая грозному взору лорда Тайвина, черты его личика заострились.

- А если у мамы там сестричка?

- Нет! – Серсея упрямо топнула ножкой, - у моей леди-матери будет только одна дочь! Только я!

И она крепко обняла леди Ланнистер, щекой прижимаясь к упругой выпуклости ее живота. Джейме сел на мирийский ковер подле ног матери и положил голову ей на колени. Джоанна рассеянно погладила близнецов по локонам, отливающих червонным золотом, но дочь тут же выскользнула из объятий женщины.

- Идем, Джейме, - повелительно бросила девочка, и брат послушно последовал за ней, на прощание подарив леди Джоанне ласковую улыбку. Женщина проводила детей взглядом, исполненным нежности и материнской гордости. Ее львята так преданы друг другу… но по непонятной причине это только тревожило и беспокоило. Джоанна сложила руки на животе, где неспешно рос ребенок. Бедное, ни в чем не повинное дитя…

Король пугал ее. Глаза Эйериса пылали пурпуром, мерцающие серебром волосы в беспорядки раскинулись по плечам. Таргариен алчно облизнул губы и шагнул к ней, но леди Джоанна бросилась к двери, прекрасно понимая, что она заперта, и снаружи стоят верные королю белые гвардейцы, что они не позволят ей уйти.

- Нет, не нужно, - едва ли не с мольбой выдохнул Эйерис, - прошу вас, миледи, не пугайтесь.

- Ваша милость, - голос дрожал и срывался, Джоанна прижала ладони к горящим щекам, - пожалуйста, выпустите меня.

- Не могу, миледи. Моя прекрасная, леди, ваш золотой огонь так ярок… - горячие руки обжигали прикосновениями, атлас и шелк были слабой преградой голодным ласкам Эйериса. Женщина всхлипнула, прикусив губу, руки ее слабо упирались в грудь короля. Она дрожала словно от холода, хотя страх горячил кровь. Таргариен прильнул губами к нежной шее леди Ланнистер. Колени Джоанны подогнулись, и Эйерис крепко прижал ее к себе.

- Ты должна быть королевой, - жарко прошептал он, осыпая поцелуями, больше похожими на укусы, ее грудь и плечи, обнаженные смелым вырезом платья, - моя Джоанна… давай сгорим! Давай сгорим вместе!