Non enim quid amor (СИ)

Он помог жене выбраться из носилок, и когда Серсея хотела вырвать пальцы из его руки, Оберин с силой сжал ее кисть. Изумрудные глаза вспыхнули гневом, губы скривились в яростном оскале, но Красного Змея это не пугало. Он привлек женщину к себе и прошептал, касаясь сухими, горячими, как спекшийся на солнце песок, губами щеки леди-жены.

- Без сцен, возлюбленная моя. Иначе чернь закидает вас гнилыми фруктами, а я, увы, не смогу им помешать.

- Да как вы смеете?! – прошипела львица, побледнев. Ее злость изрядно разбавил страх с клыков змея.

- Я ваш муж. Я буду делать с вами что пожелаю и как пожелаю. Вы, миледи, явно нуждаетесь в твердом члене и крепком ошейнике. Это лучшие средства укрощения девиц. А укрощать я люблю.

Львица промолчала. Но ее безмолвие сулило больше, чем все проклятия, готовые сорваться с губ.

После пира и знакомства с Мартеллами, после встречи с принцессой Мирцеллой, которая отныне была Оберину падчерицей, молодых проводили в спальню. Серсея шла туда как на казнь – прямая спина, высоко поднятая голова и безнадежное отчаяние во взгляде, которое сначала сменилось возмущением, а потом и гневом при виде золотого ошейника, усыпанного не ограненным жадеитом. Ладони львицы били Оберина по лицу, ногти впивались в кожу, но филигранный замочек все же звонко щелкнул, и широкая золотая полоса опоясала шею леди Мартелл. Серсея забилась в угол, безуспешно пытаясь сорвать с себя ошейник. В ее глазах плясал дикий огонь.

- Немедленно сними его с меня! Слышишь?! Я… я все расскажу моему отцу, и он уничтожит, уничтожит вас всех, как это сделали со Старками! – голос звенел от гнева. Оберин неторопливо снимал шелковую тунику.

- Тайвин Ланнистер сам советовал мне быть с вами построже, миледи, так что спуску не ждите. Так… ошейник у нас есть, - бриджи Красного Змея упали к его ногам, - остался член.

========== Пересмешник на яблоне (Петир Бейлиш, Кейтилин Старк) ==========

Ненависть стыла в потемневших глазах, опутала его по рукам и ногам липкой паутиной, давила свинцовой тяжестью на плечи. Слова, невысказанные, осколками впивались грудь, и с губ сорвалось одно-единственное:

- Кет…

Но это не она. Нет… нет, это не его Кейтилин! Ее синий, словно небо в сумерках, взгляд, ее локоны цвета осени… пропало, сгинуло на Красной Свадьбе. Теперь вместо них на бледном лице зияют лютой злобой глаза цвета бездны, и тонкие, седые волосы падают на чело. Эта женщина не плачет, но черно-багровые борозды на впалых щеках словно выжжены горькими слезами. Слезами матери, потерявшей своего первенца.

- Узнаете вы его, миледи?

К груди она прижимала корону - на медном обруче железные мечи. Корона Молодого Волка, предательски убитого в Близнецах. Там Фреи убили Кет, его Кошечку, его любимую Кейтилин. Там же родилась Бессердечная.

Петир чувствовал, что ноги его не держат. Он опустился на колени перед женщиной, о которой грезил всю жизнь, а она молчит. Края раны на ее шее чуть сходятся при вздохе, и рваная кожа трепетала при выдохе. Губы Кет дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но ни звука, ни слова… они и голос ее убили, мелькнуло в голове Бейлиша, а ведь она так пела сладко в Риверране. Петир протянул к ней руки, желая коснуться, ощутить ее тепло. Убедиться, что несмотря на все, что ей пришлось пережить, это Кейтилин… но рвано бессердечно она отдернула руку, а глаза, сверкнувшие такой родной, такой знакомой синевой, впились в искаженное мукой лицо Мизинца беспросветной чернотой. Но Бессердечная отвернулась, когда Том-Семерка накинул на шею Петиру петлю, и яблоневая ветвь застонала под гнетом уходящей жизни Пересмешника.

========== Драконья кровь (Визерис Таргариен/Дейнерис Таргариен) ==========

Он любил ее волосы. Мерцающие серебром и белым золотом, они мягкими локонами струились по стройным точеным плечам и спине. Визерис мог часами перебирать шелковистые пряди, любуясь их блеском, наслаждаясь мягкостью. Любил он глаза сестры, темно-фиалковые, внимательные и грустные, особенно, когда они наполнялись слезами, если дракон слишком сильно дергал Дейнерис за волосы.

- Брат… - за ее голос, за тихий нежный шепот он готов убить. - Визерис, мне больно…

Юноша в ответ намотал на палец локон на виске девочки и резко потянул на себя. Так, что Дени всхлипнула, и аметисты ее глаз заискрились слезами. Визерис нахмурился и ущипнул сестру за подбородок. Несильно, но след его пальцев, прикосновение дракона, заалело на коже Дени.

- Не смей плакать! Драконы не плачут и не умоляют!