Нопилей

В конце первой тазуры полета Патриарху Чин, главе всех сплитов, был отправлен коммуникационный шмель, сообщавший о скором прибытии его супруги. Нола Хи, по требованию Ушана никогда не покидавший своих экологически безопасных помещений, сперва предложил смиренно попросить Чин позволения приземлиться, но и Ушан, и Чинн категорически отвергли это предложение как унижающее их достоинство. Оба предпочли нейтральное послание, ставящее Патриарха перед свершившимся фактом. Елена не знала, почему Ушан так ненавидит властителя сплитов, но в том, что это действительно так, она не сомневалась.

Похоже, и Чинн не слишком жаловала своего господина, а перспектива вскоре встретиться с ним лицом к лицу совершенно ее не волновала. Женщина-сплит почти не разговаривала, а если и говорила что-то, то обращалась исключительно к Ушану. Она, как могла, избегала встреч с земной женщиной и Калманкалсалтом. Если встречи избежать было невозможно, она проходила мимо них так, будто они были невидимыми. Интересно, как это Ушану удалось уговорить Чинн вернуться на Ниф-Нах? Ведь вначале все говорило о том, что она скорее проведет остаток жизни в заключении, чем вернется на родину. Елена ломала голову в догадках, но так и не нашла ни одного разумного объяснения. Поэтому, когда наступила миттазура второй тазуры полета, Елена протиснулась через узкий проход, отделявший сферу боронца от помещений, насыщенных кислородом, чтобы задать Чинн этот вопрос. Женщина-сплит приоткрыла дверь, но как только увидела, кто напрашивается к ней в гости, тут же попыталась ее захлопнуть. Елена, однако, успела просунуть ногу в щель и не дать двери закрыться.

— Чинн, нам нужно поговорить.

— Тварь может говорить с боронской тварью из соседнего отсека, — с презрением бросила Чинн. — Отсюда она должна немедленно удалиться.

Когда Елена отказалась это сделать и, более того, вознамерилась войти в помещение, Чинн, сверкая глазами, с ненавистью преградила ей дорогу. Она вдруг резко подняла правую руку и ударила Елену в висок, но земная женщина не растерялась и отреагировала умелым ответным ударом. Несмотря на большой срок беременности, Чинн была весьма проворной. Она мгновенно развернулась и обрушила на Елену еще один удар. Но та оказалась быстрее. Прежде чем женщина-сплит успела отреагировать, Елена уже была у нее за спиной. Крепко схватив Чинн за руки, космолетчица завернула их ей за спину, одной рукой удерживая хрупкие запястья. Чинн ожесточенно сопротивлялась, но Елена не ослабляла хватки. Через какое-то время Чинн, задыхаясь, сдалась.

— Ты победила только из-за моего состояния!

— Я знаю, — спокойно ответила Елена и оттащила противницу от двери, так что та наконец смогла закрыться. — Мне жаль, но, с другой стороны, я могу тебя понять.

— Тогда оставь меня в покое! — прошипела Чинн, непроизвольно переходя на уважительное обращение с равными себе.

— Оставлю, как только ты ответишь на несколько вопросов. Я могу тебя отпустить?

— Попробуй, — произнесла Чинн, сверкая глазами.

Но едва Елена отпустила запястья женщины-сплита, та неожиданно развернулась и нанесла Елене очень сильный удар по лицу. Не ожидавшая нападения Елена пошатнулась и с глухим стуком упала на спину, на мгновение отключившись. Она ожидала, что Чинн воспользуется ситуацией и продолжит атаку, но этого не произошло. Елена почувствовала, как по губам и подбородку течет что-то теплое. Ей удалось сесть и дотронуться до носа, который на ощупь казался совершенно нормальным. Только у переносицы она нащупала кровоточащую ранку — результат столкновения с острым локтем женщины-сплита. Теперь, когда прошел первый шок, рана начала пульсировать.

— У сплитов кровь темно-коричневая, — объяснила Чинн. Опущенные уголки губ говорили о том, что она очень довольна. — Мне всегда хотелось узнать, какого цвета аргонская кровь. — Она подняла руки и показала запястья, на которых остались темные пятна от железной хватки Елены: — Боль за боль.

Елена вытащила из светло-синего комбинезона ОКО кончик белой рубашки и прижала к ране. На рубашке тут же появилось алое пятно.

— Поскольку мы квиты, теперь мы можем поговорить?

— Сначала прикрой свое уродство, — ответила Чинн, с отвращением смотревшая на пупок Елены, и тут же бросила космолетчице кусок белой ткани.

Елена запихнула запачканный кровью край рубашки назад в комбинезон и прижала ткань к ране.

— Странный вы народ, сплиты, — сказала она, рассматривая спартанское обустройство помещения и садясь на стоявший рядом контейнер.

— Мы, сплиты, прежде всего гордый народ, — возразила Чинн т'Вхт, опустившаяся на край лежанки. — У нас свои собственные традиции и законы, и мы никому не позволим подчинить себя, никогда!

Елена выжидающе кивнула.

— Я не испытываю к тебе ненависти, земная женщина, — продолжала Чинн, — можешь мне поверить! Но, несмотря на это, нет и не может быть тем, которые мы могли бы обсудить. У нас нет ничего общего. Абсолютно ничего!

Несколько сезур Елена смотрела на противоположную стену, а затем сказала: