Норд, норд и немного вест

– Не знаю, братан, не знаю. Вот много у тебя выходных было за полгода?

– Ну это пока мы лейтенанты, а потом же, наверняка! И как выходной, так я сразу! Красота же!

– Так, блядь, – сказала Колина красота по имени Лена, – я не поняла.

Вообще-то Лена не ругалась, особенно при людях, но тут, понимаете, планов уже на диван настроила и всё такое.

– Лен, да там диван такой убогий оказался! Там вообще! И пружины выпирают и шатается, Олег, ну подтверди!

– Угу.

– А тут велик, смотри, Ленка, новый же. Я и тебе буду давать кататься. А на следующей неделе у нас получка и мы диван организуем. Мы там знаем у кого есть, Олег, ну подтверди!

– Угу.

– А это же для здоровья какая пользу, ну что диван… ну… Лен? Олег?

– Угу.

– Так, Олег, ты к нам или так, демпфируешь? Ну иди тогда домой, я и сама угукать могу в нужных местах. А вас, Николай, я попрошу остаться.

Ну я же не пропил, Ленк, ну что ты (железно аргументировал позже Коля), это же мечта моя с детства – на велике! Да будет у тебя диван, век на лодке не кататься! Да вот тут его и поставим, что нам тут – слонов водить, вот так, бочком проходить и будем, ну бывает, знаешь ли и неудобнее, а так, вот – смотри, ну норм же, можно и привыкнуть, а потом я что-нибудь придумаю. Да, конечно же, буду! Вот только снег сойдёт и я ух! Эх! Э-гегей! Только меня и видали!

Ага.

Снег сошёл, ушёл и вернулся обратно, а велосипед так и простоял под вешалкой трогаемый только во время уборки. Как оказалось, жизнь была занята службой не потому, что ты лейтенант, а потому, что ты – офицер и на флоте. Нет, выходные были, конечно, но то полки, которые надо прибивать, то ковры, которые нужно выбивать, то рынок, на который надо сходить, а то и с женой просто побыть, ты офигел, что ли, я и так тебя только по ночам спящего вижу, да и то не всегда.

– Ну как, – периодически спрашивали Колю друзья, – на велике-то?

– На каком?

– Ну на твоём.

– А, на моём? Да как-то всё некогда…

– Коля, – спросила одним ясным (где-нибудь в Саратове) январским утром, провожавшая на службу жена, – может выкинем его уже, а? Ну год стоит, вон у меня бока все в синяках от него, пол прихожей занимает.

Коля посмотрел на «Аист». «Аист» посмотрел на Колю. Оба грустно вздохнули.

– Ну Лен… ну что ты начинаешь опять? Ну посвободнее будет скоро, вот тогда уж я и начну… – Коля нежно погладил руль. – Как такую красоту и выбросить?

– Да что пользы от такой красоты, если она только стоит и все об неё бьются?

– Не обсуждается. Кто в семье главный? Я в семье главный! Пусть стоит!

В тот день как раз начали сдавать первую боевую задачу, и первый день её сдачи всегда самый напряжённый, безумный и выматывающий. А тут ещё и штаб взялся, засучив рукава, драть подводников и в хвост и в гриву. И Коля-то уже был старлеем, и зачёты не то, что сдать, а и забыть успел, и в автономку сходил, а всё равно: сначала флагманский ракетчик возил носом по документации и имуществу какому-то недостающему; потом флагманский механик возил носом по трюму и клапанам каким-то недокрашенным и трубам каким-то недомаркированным; а после них взялся старпом на подведении итогов и кончил сильно близко к вечеру, точно убедившись, что опустошил всех морально и все прониклись до невозможности и впитали. Все вероятные машины уже ушли, и идти домой пришлось в темноте по сопкам, разгребая снег коленями. На подходе к дому мыслишки начали в голову пробираться, что, возможно, не так уж не правы были мама с бабушкой и в железнодорожных (или как они там) войсках не так уж и плохо служилось бы. Но только на секундочку. Коля о выборе своём ни разу и не пожалел, чтоб по-настоящему, до самой вот глубины.

– Ну как ты, витязь мой скрытный? – жена знала про задачу и встречала Колю с заботой в глазах. – Жив ли?

– Ну так себе. Бывало и хуже, но не у меня – люди говорили.

Жена взяла у Коли шапку и потянулась забросить её на вешалку, но так как взгляда от Коли не отводила, то больно ударилась о руль.

– Блин! Ну вот опять! Ну Коля!

Коля помолчал минутку, посмотрел на жену и понюхал борщ, который пах из кухни.

– А дай-ка мне шапку взад.

– А ты куда? Ночь же на дворе, Коля.

– Да я не надолго.

– Да ты поешь хоть!

– Потом. Всё потом. У меня важное и неотложное дело.

Коля нахлобучил шапку, взял велосипед и покатил его к выходу.

– Коля…

– Потом, Лена, ладно?

На улице Коля покурил, потоптался в снегу, посмотрел вокруг: на чёрное-чёрное небо, на жёлтые окна домов, на людей, деловито скрипящих снегом, на замёрзших ворон и укутанных до глаз в шали и шарфики детишек, на ромашку, вытоптанную им ногами (само вышло – не хотел), а потом сел на велосипед и поехал.

Сначала было неудобно – колёса вязли в снегу и приходилось сильно вилять, удерживая равновесие. Но потом Коля приноровился и катил, распугивая прохожих велосипедным звонком, почти что как по асфальту.