Нормальная женщина

В цирк её повела бабушка. Таня была сама не своя от счастья – не столько из-за цирка, сколько из-за шапки. «Наконец-то, – думала Таня, – я буду модной с ног до головы». Разумеется, она не собиралась снимать шапку даже во время представления.

Однако, когда они с бабушкой подошли к автобусной остановке, настроение у Тани ухудшилось. Как оказалось, маленькие девочки в норковых шапках фасона «Орбита» были в Танином городе большой редкостью. Поэтому прохожие уделяли ей слишком много внимания – оборачивались и бесстыже пялились на двигающийся меховой гриб с болтающейся шляпкой. Шляпка постоянно падала Тане на глаза, чем сильно её раздражала. На улице было ветрено и морозно. Таня стояла на остановке с красными ушами, отвергнув бабушкино предложение замотать их мохеровым шарфом. Она то и дело поправляла шапку и думала о том, как все вокруг ей завидуют.

В автобусе было еще хуже. Таня гордо сидела у бабушки на коленях, а кто-то из попутчиков спросил:

– Кто ж тебя так нарядил, девочка?

– Сама, – злобно прошипела Таня и уткнулась в бабушкино плечо. Ей уже расхотелось в цирк.

Но когда в цирке бабушка предложила снять шапку, Таня отказалась. Во-первых, она боялась, что шапку украдут, а во-вторых, шапка хоть как-то компенсировала неказистое трикотажное платье с полукруглым кармашком на груди. На кармашке была пришита аппликация с грибочками – особая Танина боль.

Представление немного отвлекало Таню от мыслей о шапке, пока зрительница, сидящая позади нее, не попросила:

– Девочка, ты бы шапочку-то сняла, и нам виднее будет, и тебе.

Таня ничего не ответила, но губа её предательски затряслась. Она изо всех сил старалась не расплакаться, но шапку так и не сняла.

На обратном пути бабушка всё-таки надела Тане на голову шарф, завязав его узлом под подбородком, а сверху натянула «Орбиту». Теперь шапка не болталась и сидела как надо. И всё же в автобусе кто-то сказал:

– Смотри-ка, Римкина Марфушенька-то какая нарядная, – и громко рассмеялся. Таня резко развернулась на голос и с вызовом посмотрела на тётеньку в некрасивом овечьем полушубке. «В следующий раз ещё и мамины сапоги на каблуках надену», – решила Таня и уткнулась лбом в покрытое инеем оконное стекло.

Питер Пэн

Маленькую Таню частенько отправляли к бабушке – в пригород Пензы, «подышать свежим воздухом». У бабушки был свой дом и огород, где Таня собирала полосатых колорадских жуков, мохнатых гусениц и поспевшую клубнику. В шесть лет Тане начал нравиться соседский мальчик Дениска. Мальчишек вокруг хватало, но они были неинтересными. То ли дело Дениска: широкая улыбка, расстегнутая до пупа рубашка и воронье перо, торчащее из-за уха.

Дениска закончил второй класс школы с уклоном, каким – никто не знал. Тем летом он каждый день фланировал мимо дома Таниной бабушки на двухколёсном велосипеде. Велосипед тоже интересовал Таню – из ручек руля торчали разноцветные пластиковые кисточки, а к бамперу был примотан безлапый пластмассовый остов крокодила Гены. Таня просила бабушку устроить ей на голове бант и несколько раз за день выбегала посидеть на скамейке у дома – ждала, когда мимо неё проедет улыбающийся Дениска, а потом долго смотрела вслед остову крокодила Гены.

Дениска тоже приметил городскую девочку с большими глазами и белым бантом, намертво приколотым невидимками прямо к темечку. Каждый раз, когда проезжал мимо неё, он улыбался шире обычного. А однажды Дениска так засмотрелся на Танин бант, что свалился с велосипеда и разбил в кровь коленки и локти. Не переставая улыбаться, он поднялся и уехал в направлении дома. Таня хорошо знала, каково это – разбить коленки о гравий. Её самообладания обычно хватало лишь на то, чтобы дойти до калитки, из-за которой после доносился протяжный вой. Поэтому Денискину улыбку Таня оценила и с тех пор смотрела на него с замиранием сердца и непривычным восторгом.

Как-то бабушка принесла домой выдранный из школьной тетради листок, исписанный стихами. Листок лежал в бабушкином почтовом ящике. Ночью прошёл дождь, поэтому бо́льшая часть послания намокла и разноцветные строчки, написанные фломастерами, потекли и размазались. Бабушка разобрала лишь несколько фраз, которые с выражением зачитала Тане. Одна из строк вызвала у девочки приступ тахикардии. «Чтоб она в меня влюбилась», – повторила за бабушкой Таня и заёрзала на стуле. Имя отправителя полностью смыла вода, но Таня была уверена, что автор послания – Дениска Кровавые Коленки. А бабушка сказала, что, скорее всего, кто-то ошибся адресом, мол, подумал, что тут живёт взрослая девочка, а не Таня. Однако письмо сохранила, засунула его на верхнюю полку серванта.

Таня пребывала в смятении весь день. Она одновременно хотела спрятаться от всех в шкафу и пулей выбежать на улицу, чтобы поскорее снова увидеть Дениску. Однако стеснение взяло верх, и за калитку Таня так и не вышла.