Нормальная женщина

В тот день Танина мама отмечала день рождения, и бабушка отвезла внучку в город. Дома были гости, а бабушка с мамой при всех зачитали уцелевшие отрывки Денискиного послания. «Нашей-то уже джентельмены послания любовные шлют», – шутливо сетовали родственники и подмигивали друг другу. Пунцовая Таня в это время стояла в коридоре и, не моргая, смотрела в одну точку. Этой точкой был висящий на стене дагестанский кинжал, который отец привёз из Абхазии.

Как оказалось, это был последний Танин визит в бабушкин дом. Тане не сказали, что дом шёл под снос, чтобы не травмировать. Бабушка переселилась в бетонный муравейник, а на месте её дома провели городской водоканал. Танины чувства были погребены под обломками снесённого дома. Письмо она сожгла в хрустальной пепельнице с надписью «Сочи 85» – чтобы его больше никто и никогда не прочитал.

Двадцать лет спустя москвичка Таня приехала навестить родителей и вместе с матерью попала на юбилей подруги маминой юности. «Пойдём, пойдём, сюрприз тебе будет», – сказала мать и хитро прищурилась.

Гостей было много. Таню расспрашивали о столичной жизни, успехах в карьере и планах на замужество. Дети разных возрастов носились по квартире, выбегали на лестничную клетку и с визгом забегали обратно. За дверью их поджидал какой-то отважный «капитан Блад». А потом кто-то из взрослых крикнул:

– Дени-ис, иди поешь, а бегать потом будешь.

Дениса посадили напротив Тани. Она узнала его не сразу. Теперь это был крупный, чересчур подвижный мужчина с коротко подстриженной челкой. А когда он широко улыбнулся, Таня вытаращила глаза и с немым укором посмотрела на мать. Она поняла теперь, с каким уклоном была Денискина спецшкола.

– Денис, Таню-то помнишь? – спросила мама.

– Помню, – ответил Денис и весь растёкся в улыбке.

– Нравится она тебе?

– Нр-ра-авится, – прорычал он и попытался коснуться Тани рукой. А потом настойчиво звал её поиграть в догонялки в подъезде. «Да какой капитан Блад, он же самый настоящий Питер Пэн», – подумала Таня. Она и хотела бы побегать с ним, но очень боялась, что он её догонит.

Блэкмен

Таня очень любила рыбу, особенно речную, жареную, с корочкой. Но один случай всё изменил.

Таня гостила у родителей и за ужином подавилась рыбьей костью. Мама сказала:

– Это не шутки. От кости помереть можно. Едем в больницу.

Через десять минут Таня была доставлена в травмпункт областной больницы с «подозрением на инородное тело в области гортани».

Был поздний вечер. Уставший травматолог выслушал Таню и начал осматривать её горло. Для начала он взял марлевую салфетку, плотно зажал пальцами Танин язык и рывком вытянул его наружу. Таня взвизгнула и вытаращила глаза – от неожиданности и боли. Она засомневалась: сможет ли язык теперь уместиться у неё во рту, по ощущениям он стал раза в два длиннее. Пока врач неторопливо рассматривал Танино горло, у неё уже заслезились глаза и потекли слюни.

– Ничего не вижу, – уныло заключил травматолог и отпустил язык. – Идите-ка вы на рентген.

Кабинет рентгенолога располагался в самом дальнем и тёмном закутке приемного отделения. Таня робко постучала в железную дверь. Ответа не было. Она подождала немного и осторожно вошла. В полумраке она увидела мужчину, сидящего за столом спиной к входу. Волосы врача были забраны в хвостик, на макушке виднелась пока ещё небольшая лысина. Рентгенолог развернулся, Таня оторопела – на неё смотрел молодой Ганнибал Лектер в темных очках с толстыми линзами.

– Приве-е-ет, я Александр, – вкрадчиво сказал рентгенолог, растягивая гласные.

Таню передёрнуло: «Лучше уж ещё десять минут простоять с вытащенным языком, чем оставаться наедине с этим».

– Инородное тело в гортани? Раздевайтесь, – обрадовался рентгенолог.

Через пару минут Таня сидела в нижнем белье на холодном стуле и пыталась понять – зачем раздеваться до трусов, чтобы сфотографировать гортань. В свои двадцать четыре к врачам она относилась с большим пиететом, однако Александр… Он её пугал.

Рентгенолог хищно ходил вокруг и притворялся, что думает, как лучше сделать рентген. Он ухмылялся и что-то бормотал себе под нос. «М-м-м, какие вы большие», – услышала Таня. «Да вы сейчас просто выскочите…»

Таня замерла – она никогда не встречала рентгенологов, разговаривающих с частями тела. Она ссутулилась, чтобы «они» казались меньше и не отвлекали Александра.

Таня и раньше делала рентгеновские снимки: лёгких, руки и пазух носа, – но тогда всё происходило гораздо быстрее. Александр же не торопился. По его словам, у Тани никак не получалось сесть «как надо». Ему всё время что-то не нравилось. Когда же она наконец села «как надо», Александр вспомнил про рентгеновский фартук. Он захотел «возложить» его на непослушную пациентку сам, а Тане эта затея не нравилась. Она всегда надевала фартуки самостоятельно.

Тогда он сердито сказал, что, пока Таня «препятствует работе медицинского сотрудника», застрявшая кость может «перфорировать её ткани» и «сформировать абсцесс в горле». Таня сдалась.