Нормандский гость

Руководил собранием, как и полагалось ему, Адальберон. Он сидел на возвышении, слева и справа — епископы, за ними викарии, потом монахи с перьями в руках; каждый записывает — что делается, что говорится. Говорили многие, в основном все — за Гуго. Остальные защищали династию Карла Великого и высказывались в пользу брата Лотаря. Однако их доводы если и были в чём-то убедительными, то звучали коротко и слабо, словно бы нехотя пыталась вырваться наружу правда, да решила не тратить попусту сил, чуя заранее своё поражение. Говорили все, никто не молчал, за тем и были позваны. Но, подавая голос в пользу того или другого, знали, чем всё кончится и глядели на архиепископа, ожидая, когда даст знак к окончанию дебатов и скажет то, что всё, собственно, и ожидали услышать. А выступали так, для проформы, ибо всякое собрание, тем более такое, должно идти законным путём. Да и монахам работу надо дать, вон они, склонившись, скрипят перьями на своих пергаментах. Для истории. Таков порядок.

Наконец архиепископ встал. И тотчас всё стихло. Все ждали, — кто зная уже наперёд, кто с неподдельным интересом, а иные нахмурившись и опустив головы, — что скажет Адальберон в пользу Гуго? Какие приведёт доводы, закрывающие путь к престолу законному королю?

И архиепископ Реймский начал свою речь:

— Франкское государство понесло огромную утрату: умер последний король из династии Каролингов, у истоков которой стоит благословенной памяти Карл Великий. Покинув этот бренный мир, покойный монарх не оставил наследника, поэтому мы, его слуги, должны со всем вниманием и осторожностью подойти к выбору нового короля, ибо государство, трон которого пуст, не может чувствовать себя в безопасности. Теперь всем ясно, что мы отложили это заседание на несколько дней для того, чтобы каждый из вас пришёл к определённому суждению, продиктованному ему гласом Божьим, дабы мы потом смогли вынести на голосование единственно верное решение. Ваши мнения, смею надеяться, будут продиктованы вам разумом и истиной, а не ненавистью и любовью, коим здесь не место.

Мы слышали голоса о том, что престол надлежит отдать Карлу, младшему брату Лотаря, ибо все царствующие Каролинги были его предками. Но, взглянув внимательно на обстоятельства дела, мы приходим к выводу, что Карл не имеет права царствовать, ибо не только принадлежность к королевскому роду делает человека королём, но, помимо знатности, он обязан быть мудрым, и честь его должна быть достойна уважения.

История Рима гласит о том, как неугодные народу императоры из-за малодушия и в силу порочных наклонностей или неоправданных жестокостей были свергнуты со своих пьедесталов. Рвение в пустяках, но медлительность, бездействие, малодушие и страх в главном способствовали этому. Какими же способностями обладает Карл, чью голову, по мнению некоторых, надлежит увенчать короной? Разве он правил с честью, как того требовалось? Разве подал, став уже взрослым, свой возмущённый голос против неправедного дележа, устроенного отцом Людовиком? Или затеял тяжбу со старшим братом за пост, за королевство? Вместо этого он оставался безвольным и бездеятельным, ибо его вовсе не заботила судьба королевства. Мало того, он имел наглость служить чужому королю, и был настолько глуп, что женился на женщине из низшего сословия, дочери незнатного воина, своего вассала и подвассала герцога Гуго. Сможем ли мы стерпеть, если служанка станет королевой и будет властвовать над нами?

Среди сеньоров тотчас послышались возмущённые голоса, гневные протесты. Насладившись этим, Адальберон вновь поднял руку, призывая к молчанию.

— Далее я начну по пунктам излагать обвинения против Карла, — продолжал он. — Всем вам известна его уже десятилетняя ленная зависимость от германского императора, которому он давал клятву верности. Это делает герцога Лотарингского вассалом империи, а значит, преграждает путь к трону. Кроме того, он беден и не имеет влияния в кругу франкской знати. Постоянное отсутствие Карла во Франкии также говорит не в его пользу, ибо он король без королевства, подаренного ему отцом. Брат Лотаря бессилен, опирается не на знатных людей, а лишь на своё наследственное право, и это есть угроза государству, поскольку позволяет Германии вмешиваться в дела Франкского королевства и может привести к перевороту, ибо интересы немецких феодалов станут выше франкских. Повторяю, Карл не имеет во Франкии ни состояния, ни союзников; что может, в таком случае, предложить он вам, от которых зависит его избрание королём? Помимо этого Карл, стремящийся расширить свои владения, может по примеру отца и брата возобновить нападки на города империи, что приведёт к новым войнам, которые и без того уже на протяжении многих лет обескровливали франкскую нацию. Или вам хочется новых войн? Так знайте, они будут длиться столько, сколько франками будут править Каролинги.