Нормандский гость

– Но до коронации еще месяц, государыня! – воскликнул Ричард Нормандский, желая подбодрить Эмму. – И мы еще с вами, чёрт возьми! К тому же, как мне кажется, – он кивнул на Вию, – вы обзавелись хорошими друзьями, которые, уверен, не оставят вас.

– Вы правы, герцог, друзья – это единственное, что у меня остается, – Эмма с любовью поглядела на Вию и взяла ее за руку повыше локтя. – Правда, у меня их совсем немного, но эта девочка останется со мной, и это с лихвой окупит их недостаток. Если, конечно, – Эмма помедлила, – она не выразит желания уехать вместе с королем и всем двором в Париж. Что ты скажешь на это? – и она замерла в ожидании ответа.

Вия повернулась и с улыбкой прижала руку королевы к груди:

– Я не покину вас, мадам, знайте это, если, конечно, вам самой не захочется со мной расстаться. К тому же Лан для меня – родной город, и, хотя я не родилась тут, но здесь жили отец и мать и здесь мой дом.

– Я ожидала такого ответа, дитя мое, – одарила ее благодарным взглядом Эмма. Потом повернулась ко всем: – Но я вижу удивление на лицах присутствующих, похожее на то, какое было у них при известии о браке моего деверя Карла с неровней. Оно тотчас пройдет, едва эта девушка станет графиней; я дам ей этот титул.

У Вии задрожали губы. Затем увлажнились глаза. Не желая показывать волнения, она опустила голову.

– Ну вот, чёрт побери, – со своей обычной прямотой воскликнул Можер, – теперь ты, Вийка, будешь знатной особой и иметь вассалов! Чем не невеста? Скоро к тебе станут свататься графы!

Вия приподняла голову, исподлобья покосилась на него и внезапно рассмеялась.

– Скажите, Гуго, – обратилась Эмма к герцогу, – вы не обмолвились, назвав королевство по имени своего герцогства? Или вправду таково ваше решение?

– Именно, мадам, – кивнул Гуго. – Отныне наше государство станет называться Францией, так я решил. Именно под этим словом оно будет значиться в анналах истории, которые ведут наши монахи. Они дали мне прозвище Капет. Пусть так! Такою и станет новая династия. Сие неколебимо, непреложно и не подлежит ни отмене, ни изменению.

Помолчали. Солнце клонилось к закату. Поднялся легкий ветерок.

– Не мешало бы, чёрт возьми, отметить это событие за праздничным столом! – воскликнул Можер. – Да и то сказать, время позднее, мы изрядно проголодались. Что до меня, то, ей-богу, съем дюжину уток и выпью разом кувшин вина! Прав ли я, государь, – обратился он к Гуго, – или время еще не пришло?

– Пожалуй, и в самом деле ты прав, – улыбнулся Гуго. Потом перевел взгляд на Эмму. – Распорядитесь, мадам, ведь этот дворец ваш, вы в нем хозяйка.

– Я предоставляю это право вам, – мрачно ответила Эмма, – ибо ваши приказы, полагаю, ныне исполняться будут рьянее, нежели мои. Мы же вдвоем отправимся побродить по парку. Вечером так хорошо и свободно дышится, и запах молодой листвы столь упоителен и свеж…

– Как вам будет угодно, – с поклоном ответил Гуго, тонко уловивший намек Эммы на ее печальное настроение в связи с потерей сына.

Королеве-матери сдержанно поклонились и остальные. Ответив тем же, Эмма, взяв за руку Вию, легкой, величавой поступью направилась к парку.

Все четверо молча глядели им вслед.

– А все же она еще чертовски хороша, не правда ли, Гуго? – негромко обратился к герцогу Ричард. – Завидная партия для искателей богатых невест.

Тот, не сводя глаз с удалявшейся Эммы, лишь кивнул в ответ.

– Что скажешь, сынок? – повернулся Ричард к Можеру. – Думал ли увидеть такое? Девчонка под рукой королевы-матери! А говорил, будто она убийцу подсылала к ней!

– Сам ничего не пойму, – озадаченно пробормотал Можер. – Из фурии в одночасье превратилась в Венеру!

– Одиночество толкнуло ее на этот шаг, – рассудительно молвил Гуго, – и запоздалое сознание вины перед девушкой. Ведь та и в самом деле хотела уберечь Людовика. Одно скажу – читал у кого-то из древних: коли от ненависти внезапно переходят к любви, то лишь смерть способна разбить такую любовь.

Ричард с улыбкой вновь поглядел на сына:

– Как поступишь теперь? Ведь они обе твои.

– Откуда тебе известно, отец?

– Отвечай, когда тебя спрашивают! – и Ричард перемигнулся с Гуго.

Но Можер ничего не смог ответить, лишь глубоко вздохнул и, хмуро поглядев в сторону парка, задумчиво потер рукою подбородок.

– Где же твой брат, Можер? – внезапно спросил Роберт, теребя нормандца за рукав. – Ты сказал, он тоже прибудет, а его все не видно.

– Скоро вы с ним встретитесь, – ответил за сына Ричард Нормандский. – Они с женой Юдит слегка запаздывают, но, полагаю, либо сегодня поздно вечером, либо к утру будут здесь. Тебе, верно, не терпится поболтать с Ричардом?

– Нет, герцог, с его женой, – не моргнув глазом, ответил Роберт. – С нею мы почти одногодки, а ваш сын на десять лет старше меня. Надеюсь, он не станет ревновать?

– Ого, – рассмеялся Ричард, – да ты уже рассуждаешь как настоящий мужчина, хотя тебе всего пятнадцать.

– Отец воспитал меня и был прав. Лучше смолоду стать зрелым, нежели в зрелости гоняться за бабочками и лепить снежных человечков.

Гуго с гордостью поглядел на сына.