Норвежские сказки

Простился он пока с принцессой, вышел на дорогу, а волк тут как тут, дожидается. Принц рассказал волку, как было дело, и прибавил, что теперь хочет ехать к тому колодцу, да вот как найти дорогу? А волк только велел ему садиться на себя, — дорога уж его дело, — и помчался по горам, по долам, через пни и колоды, так что в ушах свистело. Много дней, много ночей скакали они, наконец доскакали до воды. Как через нее перебраться на остров, принц не знал, но волк велел ему только не пугаться, бух в воду и переплыл с ним на остров. Подъехали к церкви. Но ключ от дверей висел на верхушке колокольни. Как до него добраться?

— Крикни ворона! — сказал волк. Принц так и сделал. Ворон сейчас же явился и достал ключ. Принц вошел в церковь, подошел к колодцу: в нем и впрямь плавала утка, как сказал великан. Стал Замарашка ее манить; манил-манил, подманил и схватил. Но только вынул ее из воды, утка уронила яйцо прямо в колодезь. Как его достать, Замарашка ума не мог приложить.

— Крикни лосося! — сказал серый. Принц так и сделал. Лосось явился и достал яйцо со дна колодца.

Тут волк посоветовал принцу сдавить яйцо, и как только Замарашка сдавил, великан закричал благим матом. — Сдави еще! — сказал серый. Принц так и сделал, и великан закричал еще отчаяннее и стал умолять Замарашку пощадить его; он все был готов сделать, только бы принц не раздавил его сердца совсем.

— Скажи ему, что если он отколдует твоих братьев с невестами, то ты оставишь его в живых! — посоветовал волк. Замарашка послушался. Великан на все был согласен и сейчас же превратил опять в людей принцев и принцесс, всех шестерых братьев Замарашки и их невест.

— Теперь раздави яйцо! — сказал волк. Замарашка раздавил, и великан лопнул.

Тут Замарашка вернулся на волке к жилью великана. На пороге стояли все его братья живехоньки со своими невестами. Замарашка зашел в жилье великана за своей невестой, и потом все отправились домой.

Вот-то обрадовался старик-король, когда увидал, что все семеро сыновей вернулись домой, и все с невестами!

— Но краше всех принцесс невеста Замарашки! — сказал он. — Замарашка сядет с ней на самом почетном месте! — И стали они пировать и, коли не отпировали, и посейчас пируют.

Блин

Жила-была женщина, а у нее было семеро голодных ребят; она и испекла для них блин. Блин был из черной муки, но так славно поднялся на сковородке, вышел такой пухлый, румяный, что любо-дорого было смотреть. Ребятишки все и столпились около печки; даже дед сидел возле и смотрел.

— Ах, мама, дай мне попробовать блинка, я так есть хочу! — сказал один из ребят.

— Милая мама! — сказал другой.

— Милая, славная мама! — подхватил третий.

— Милая, славная, хорошая! — закричал четвертый.

— Милая, славная, хорошая, добрая! — крикнул пятый.

— Милая, славная, хорошая, добрая, дорогая! — перебил шестой.

— Милая, славная, хорошая, добрая, дорогая, золотая! — завопил и седьмой, и так они наперебой, один умильнее другого, просили у матери попробовать блина, — такие они были голодные и такие умные.

— Да-да, детушки, подождите только, пока он перевернется, — сказала мать, а ей бы следовало сказать: пока я переверну его, — тогда все получите! Поглядите-ка, какой он пухлый да румяный!

А блин-то услыхал, испугался и вдруг сам собой перевернулся, — хотел вылезть из сковородки, но опять шлепнулся на нее да угодил той же стороной, так что подгорел немножко и затвердел, а потом все-таки выпрыгнул на пол и покатился, точно колесо, на порог, с порога на дорогу.

— Ай-ай-ай! — Мать со всех ног за блином со сковородкой в одной руке, с поварешкой в другой, дети за матерью, и дед туда же за ними заковылял.

— Стой! Держи! Лови! — кричали они наперебой, догоняя блин, а тот себе знай катится да катится, так и укатился, и след его простыл; он, небось, попрытче их был.

Катился он, катился, встретил мужика.

— Здравствуй, блинок! — говорит мужик.

— Здравствуй, мужик-кулик! — говорит блин.

— Милый блинок, не торопись, погоди, дай я тебя съем! — говорит мужик.

— Я от бабы ушел, от деда ушел, от семерых крикунов ушел, так и от тебя, мужика-кулика, уйду! — говорит блин, и покатился-покатился. Навстречу курица.

— Здравствуй, блинок! — говорит курица.

— Здравствуй, кура-мура! — говорит блин.

— Милый блинок, не торопись, погоди, дай я тебя съем! — говорит курица.

— Я от бабы ушел, от деда ушел, от семерых крикунов ушел, от мужика-кулика ушел, а от тебя, куры-муры, и подавно уйду! — и покатился-покатился колесом. Навстречу петух.

— Здравствуй, блинок! — говорит петух.

— Здравствуй, петух-лопух! — говорит блин.

— Милый блинок, не торопись, погоди, дай я тебя съем! — говорит петух.

— Я от бабы ушел, от деда ушел, от семерых крикунов ушел, от мужика-кулика, от куры-муры, а от тебя, петуха-лопуха, и подавно уйду! — и покатился-покатился изо всех сил. Навстречу утка.

— Здравствуй, блинок! — говорит утка.

— Здравствуй, утка-дудка! — говорит блин.

— Милый блинок, не торопись, погоди, дай я тебя съем!