Норвежские сказки

Вот парень и стал жить у него, ел-пил хорошо, дела почти никакого не было, и не видал он у своего хозяина ни души человеческой.

Раз хозяин и говорит ему:

— Я уезжаю на неделю; ты останешься один; так я запрещаю тебе входить вот в эти четыре комнаты, если ослушаешься, я тебя убью!

Парень обещал не делать этого. Но прошло дня три-четыре, он не вытерпел и зашел в одну из этих четырех комнат. Огляделся вокруг, — нет ничего, кроме полки над дверями, а на ней прут колючего терновника. «Стоило же так строго запрещать мне входить сюда!» — подумал парень. Через неделю хозяин вернулся.

— Надеюсь, ты не входил ни в одну из этих комнат? — спрашивает он у парня.

— Ни-ни! — говорит тот.

— А вот я сейчас увижу! — говорит хозяин и вошел в ту комнату, где побывал парень.

— Нет, ты таки был тут! Прощайся с жизнью!

Парень вопить, просить помилованья. Наконец хозяин решился простить его, только задал ему хорошую трепку. После того они опять зажили в ладу.

Несколько времени спустя хозяин опять уехал; на этот раз на две недели. Перед отъездом он опять запретил парню входить в какую-либо из остальных трех комнат; в ту же, где побывал, может входить, сколько душе угодно. И на этот раз вышло все так же; только парень крепился уже целую неделю, и тогда только вошел в одну из остальных комнат. И тут он не нашел ничего, кроме полки с булыжником и бутылкой воды. «Было из-за чего так строго наказывать мне не входить сюда!» — опять подумал парень.

Вернувшись, хозяин спросил парня, не был ли он в одной из тех комнат. Куда тебе! Парень заперся.

— А вот сейчас увижу! — говорит хозяин, пошел в комнату, узнал, что парень все-таки был там, и говорит: — Ну, теперь уж я тебя не помилую, прощайся с жизнью!

Парень опять вопить и молить о пощаде, и хозяин опять смиловался над ним, зато уж палок отсчитал ему, сколько влезло. Потом опять зажили вместе, как ни в чем не бывало.

Еще через несколько времени хозяин опять уехал, на целых три недели, и опять строго-настрого заказал парню входить в остальные две комнаты, иначе уж несдобровать ему. Целых две недели крепился парень, наконец не вытерпел, прошмыгнул туда, но ничего не увидал, кроме люка в полу. Он приподнял крышку и заглянул вниз. Там стоял большой котел, и в нем что-то кипело и бурлило, хотя огня под ним никакого и не было. «А любопытно бы узнать, горячо ли там!» — подумал парень и сунул в котел палец. Когда он вынул палец, он оказался весь золотым. Парень его мыть, вытирать, нет, позолота не сходит, да и только. Вот он взял да и обвязал палец тряпкой. Хозяин вернулся, спрашивает, что у него с пальцем, а парень говорит: обрезал. Но хозяин сорвал тряпку и увидел, в чем дело. Сначала он хотел тут же убить парня, но парень так просил и молил, что хозяин только вздул его, зато так, что он три дня встать не мог. Тогда хозяин взял банку с мазью, помазал этой мазью парня, и тот встал как встрепанный.

Спустя несколько времени хозяин опять уехал, на целый месяц, сказав парню, что если он войдет в четвертую комнату, то не бывать ему в живых ни за что. Две-три недели крепился парень, но больше не мог и прокрался в комнату. Там на привязи стояла большая черная лошадь; к морде ее была придвинута жаровня с горячими углями, а к хвосту ясли с сеном. Парню показалось, что это непорядок, он взял да и переставил жаровню и ясли. Тогда лошадь сказала:

— За то, что у тебя доброе сердце и ты хотел покормить меня, я тебя спасу. Но ты сначала ступай в комнату, что как раз над этой, и сними там со стены латы, только не бери блестящих, а самые заржавленные изо всех; возьми также и меч, и седло, тоже похуже.

Парень так и сделал и, хоть и тяжело ему было, притащил все к лошади. Тогда она велела ему раздеться догола и искупаться в котле, который был под полом в первой комнате. «Хорош я буду!» — подумал парень, но сделал, как ему было велено. Искупался он и стал таким молодцом-красавцем, белым, румяным, что кровь с молоком, и куда сильнее прежнего.

— Чувствуешь перемену? — спрашивает лошадь.

— Да, — говорит парень.

— Попробуй-ка поднять меня! — говорит лошадь. Парень и поднял. Меч тоже стал для него, что перышко.

— Теперь оседлай меня тем седлом, — говорит лошадь, — надень на себя латы, возьми прут из терновника, камень, бутылку с водой, банку с мазью и поедем.

Парень сел на нее, и они помчались во весь дух. Ехали-ехали, лошадь и говорит:

— Мне чудится топот позади. Погляди, нет ли погони?

— Целая ватага, штук двадцать гонятся! — говорит парень.

— Это тролль со своими! — говорит лошадь.

Вот и стали те их нагонять.

— Брось теперь через плечо терновый прут! — говорит лошадь. — Только смотри, подальше от меня!

Парень бросил, и вмиг позади них вырос густой лес из терна. Парень и успел отъехать далеко-далеко, пока тролли ездили домой за топорами, чтобы было чем прорубить просеку. Потом лошадь опять говорит:

— Оглянись-ка, не увидишь ли чего?

— Теперь целая толпа скачет! — говорит парень.

— Это тролль собрал еще больше народу! Брось теперь камень, только подальше от меня!