Норвуд

– Не знаю, – честно ответила Френсис. – Огонь принимал какие-то непонятные формы… Не знаю, что это было. Но могу сказать, что оно очень похоже на скверну. Очень похоже, и одновременно совсем другое.

– Одновременно и похоже, и не похоже? – с недоумением спросил я. – Как такое возможно?

– Я не знаю, как объяснить, малыш. – Девушка пожала плечами. – Но что-то подобное я чувствовала в детстве, когда только напитывалась скверной. Это происходило очень давно, да и я была совсем маленькая, но то ощущение… Его нельзя забыть.

– Так значит, это было что-то темное? – Я был так напряжен, что даже не стал обращать внимания на очередного «малыша».

– Нет, – нелогично ответила Френсис. – Не темное, но… Похожее! Знаешь, на севере есть такое блюдо – в маленькие кусочки теста заворачивают разные начинки. Мясо, овощи, иногда ягоды…

Я не понимал, при чем здесь кулинария, но слушал внимательно.

– Так вот… – Девушка отмахнулась от назойливого комара. – С виду они получаются одинаковыми, но внутри абсолютно разные, понимаешь? Так и здесь – то, что было на поляне, похоже на скверну, но у него другое наполнение, что ли…

Не могу сказать, что съедобный пример привнес ясности, но я все равно кивнул, чтобы не расстраивать Френсис. В конце концов, речь идет о таких вещах, которые трудно объяснить словами.

В общем-то, все уже было сказано, и мы пошли обратно в деревню – не стоило заставлять интерфектора ждать. На этот раз я как-то не очень удобно держал в руках оружие и на выходе из леса выронил сразу несколько болтов. Наклонившись, чтобы их поднять, краем глаза заметил кое-какую странность – в густом кустарнике на мгновение будто вспыхнул и сразу погас язычок пламени.

Руки похолодели, и я стал всматриваться в переплетение ветвей, ожидая новой вспышки. Миг-другой ничего не происходило, и я уже начал было надеяться, что мне просто показалось, но зря – стоило чуть-чуть отвернуть голову, как ярко-рыжее пламя снова мигнуло между зеленых листьев.

– Ты чего, малыш? – Опаленная стояла позади меня и не могла ничего видеть.

Я не ответил, но зато натянул тетиву и вложил болт – пусть наконечник самый обычный, но это в любом случае лучше, чем ничего.

Деревья зашумели и закачались сильнее, а к шелесту крон присоединился треск, похожий на тот, с которым огонь пожирает сухие поленья. Запах дыма стал будто бы гуще, но, возможно, мне это просто чудилось.

– Да что случилось-то? – В голосе девушки слышалось волнение.

Не зная, что сказать, я продолжал напряженно смотреть на опушку леса. Может, мне все-таки привиделось?

Выждав еще несколько мгновений и опустив наконец арбалет, я хотел было уже повернуться к Френсис, когда снова раздался треск, и из кустов выбрался крупный рыжий лис. Стало смешно – похоже, за всполохи огня я принял его роскошную шубку. Правильно говорят, что у страха глаза велики.

– Какой красивый! – прошептала Френсис, тоже заприметившая хищника. – Не вздумай стрелять!

– И не собирался, – так же негромко, чтобы не спугнуть животное, ответил я.

Никогда не испытывал желания убивать зверей, хотя мои сверстники извели немало кошек во время своих «игр». Да и не попал бы я, скорее всего, даже реши вдруг попробовать – нас разделяло не меньше тридцати шагов.

Лис же, видимо, посчитав, что уже достаточно порадовал случайных зрителей, махнул хвостом и, посмотрев напоследок прямо мне в глаза, скрылся между деревьями.

Один короткий взгляд, но меня как будто ударили по голове – в ушах забили барабаны, а перед взором заплясали искорки.

– Согласие неизбежно, – раздалось прямо внутри черепа.

Колени подкосились, и на ногах удалось устоять только чудом.

– Ты слышала? – Голос слегка подрагивал, но я все же держал себя в руках.

– Что? – Френсис с улыбкой наблюдала за удаляющимся зверем и явно ничего не понимала.

Ну а я не стал ей ничего говорить – ни к чему это.

Однако этот Инис, похоже, решил насесть на меня всерьез – теперь-то, после разговора с Опаленной и встречи с лисом, никаких сомнений в реальности происходящего быть уже не могло. И пусть я не верил в богов, но заниматься самообманом глупо – так и отец мой всегда говорил.

– Ну как? – спросил у меня господин Глен, когда мы с Френсис вернулись к дому старосты.

Я не сразу понял, что интерфектор хочет узнать, и на миг даже показалось, что он как-то обо всем догадался, но через мгновение до меня дошло.

– На двадцать шагов бьет, – ответил я, тряхнув арбалетом.

Во дворе собрались все бывшие пленники, и даже мастер-кузнец выбрался из дома и сидел сейчас на крылечке, вытянув раненую ногу.

Я коротко сообщил людям о предложении старосты, которое все восприняли без особенного воодушевления – сказались вынужденное сидение в сарае, принудительная постройка частокола и попытка сожжения на костре.

Однако увечье господина Вардена диктовало свое, да и остальным идти оказалось некуда, поэтому можно было не сомневаться, что в ближайшее время деревенские без гостей не останутся.