Nosce te ipsum: Познай себя (ЛП)

========== Часть 1 ==========

Вот она, моя печаль. Я так скучала

По боли одиночества, тоске.

Мои цвета — оттенки серого и черный,

Они одни всегда верны себе.

Поужинай со мной. Или не хочешь?

Или не можешь видеть то, что вижу я?

Уже не различаю ярких красок

И боль я всякий раз приветствую любя.

Color Blind, «Say Anything»

[в моем переводе]

Дана Скалли перестала слушать врача, как только он произнес: «Мне очень жаль».

Она апатично кивала, ни разу не перебив его речь, сливающуюся в ее ушах в однообразное бессмысленное гудение. Потом поблагодарила его за старания, взяла пиджак, рассеянно подергала ручку двери, переступила через порог, споткнувшись на глазах у секретарши, и наконец вышла в коридор, устланный тусклым ковром с выцветшими узорами. Воздух был пропитан едва уловимым, но вездесущим медицинским запахом и пронизан неяркими лучами солнца, в которых парило множество мелких пылинок, то и дело внезапно устремлявшихся вверх и исчезавших в вентиляционных отверстиях.

Скалли толком не помнила, как покинула клинику и оказалась в оживленном переулке, как вошла в маленькое кафе и села за столик, как прикосновение чьей-то руки с идеально ухоженными пальцами неожиданно вернуло ее к реальности.

— Дана Скалли! Господи, сто лет тебя не видела! — Голос принадлежал Саре Эллисон, ныне Саре Кэмпбелл, которая когда-то занимала в Бюро должность специалиста по арабским языкам.

Скалли повернулась к собеседнице. Сара уволилась вскоре после того, как выяснилось, что она и ее состоятельный и весьма влиятельный в определенных кругах супруг ожидают первенца. Даже несмотря на то, что Скалли была к этому готова, ее резанул вид большого, округлого живота Сары, столь недвусмысленно выделявшегося на фоне ее стройной фигурки. Поборов отторжение, она все-таки выдавила из себя улыбку.

— Как приятно тебя видеть, Сара. Выглядишь чудесно.

Вопреки себе Скалли приходилось признать, что это правда. И без того роскошные золотистые волосы Сары еще никогда не сияли таким блеском, кожа никогда не была такой безупречной, а грудь — такой упругой. Она вся светилась и выглядела как модель с обложки журнала для беременных. Скалли, смирившись со своей участью, вежливо указала на свободное место напротив.

— Как твои дела? Когда роды?

Сара села и рассмеялась, показав идеально белые зубы.

— Все отлично. И по работе особо не скучаю, честно тебе скажу. Конечно, готовиться к появлению ребенка жутко утомительно, но зато весело! Роды в середине следующего месяца. Детская уже готова, вот только мы пока не решили, как назвать сына. Впрочем, у Бена вроде есть на уме какое-то дурацкое семейное имя.

Она с обожанием похлопала себя по животу и, сделав глоток, с удовольствием причмокнула губами.

А потом положила руку на плечо Скалли и внимательно посмотрела ей в глаза.

— А ты, Дана? Как твои дела? Выглядишь измотанной, дорогая. Почему бы и тебе не выйти замуж и не родить малыша? Из ФБР любовник никакой, сколько ты в него ни вкладывайся.

Ее звонкий голос упал до театрального шепота:

— Я надеюсь, сейчас-то ты уже не трахаешься с Фоксом Малдером?

Сара никогда не боялась крепкого словца.

Скалли вежливо кашлянула и сделала глоток обжигающе горячего черного кофе. Только его слегка горьковатый, почти не ощутимый из-за температуры вкус смог напомнить ей, что она по-прежнему в состоянии чувствовать хоть что-то.

Больше всего ей хотелось сказать Саре, что она никогда не спала с Фоксом Малдером. Что на самом деле они впали в странную, эмоционально разрушительную зависимость друг от друга. Зависимость, настолько лишенную хоть какой-либо физической составляющей, что ей пришлось упрашивать его кончить в пластиковый стаканчик, чтобы она смогла забеременеть. И сейчас, когда Скалли только что узнала, что даже эта жалкая попытка окончилась неудачей, она мечтала об одном — принять долгий горячий душ и плакать до полуобморочного состояния. Вот что ей хотелось сказать Саре.

Но вместо этого она сделала еще один глоток кофе, вздохнула и слегка срывающимся голосом ответила:

— Несмотря на то, что этот слух живее всех живых, Сара, он не соответствует действительности. Я знаю, что мои заверения не заставят сплетников замолчать, но наши отношения с агентом Малдером ограничиваются рабочим партнерством. За это время он стал моим хорошим другом. И все.

Скалли поставила кружку на стол и посмотрела на Сару, боясь увидеть в ее глубоких зеленых глазах отражение своей лжи.

Но лицо Сары оставалось непроницаемым.

— Прости, Дана. Честно, не хотела тебя обидеть. Ты же знаешь: люди любят почесать языки… — Она бросила взгляд на свои изящные часы с брильянтами. — Мне пора идти на массаж, хотя я бы с радостью осталась поболтать. Но ты обязательно навести меня как-нибудь. У Бена полно респектабельных друзей, а ты ведь такая симпатичная, особенно когда улыбаешься. Я тебя представлю им, Дана. Тебе нужны знакомые… твоего круга.

Она игриво подмигнула Скалли и вышла из-за стола на удивление ловко для своих габаритов.