Носорог

Покосился на шкаф, но тот выглядел настолько старым и обшарпанным, что казалось, ткни его пальцем и он сам развалится. Рисковать не стал. Уроню, разобью, выставят счёт за порушенную мебель, а я кошелёк в других семейниках оставил. Конфуз выйдет.

А вот заглянуть внутрь не помешает. Мало ли, вдруг там есть что-нибудь интересное? Штаны этого тела, например… то есть, мои, конечно. Раз уж занесло в этот синий ужас, придётся смириться с мыслью, что теперь это и есть моё тело. Другого-то всё равно не помню.

А вспомню? Так, то когда ещё будет, глядишь, я к тому времени уже и к нынешнему телу попривыкну. Тем более, что кое-какие плюсы уже определены. Силушка та же, например. Ну, уверен я, что в прежнем теле такие фокусы, как поднимание железной кровати за одну ножку, одной же рукой, были мне не доступны. Морозостойкость, опять же. Тоже плюс немалый. Не люблю холод… точнее, не люблю мёрзнуть. О! Никак личная информация пош… Дьявольщина!

Кое-как избавившись от очередного укола боли, на этот раз почти милосердно короткого, я перевёл дух и, потерев вновь заслезившиеся глаза, тряхнул головой, вновь возвращаясь к подсчёту плюсов и минусов своего нынешнего положения, по возможности, без обращения к сбоящей памяти. Всё что угодно, лишь бы успокоить ноющую голову!

Минусы? Есть и они, куда ж без них-то? Вот зрение подкачало, но, это, опять-таки, как посмотреть. Ночью мне теперь и без всяких фонарей светло, а то, что свет глаза режет, так затемнённые очки ещё никто не отменял. Даже если они ещё не изобретены. Кстати, насчёт памяти о прошлом теле я в чём-то не прав. Судя по тому, что сам факт возможной необходимости носить очки меня не беспокоит, раньше хорошим зрением я тоже похвастаться не мог. Стоп. Не думать!

В общем, не такое уж плохое тело мне досталось. Если бы ещё не его цвет и страхолюдность морды… но, не бывает так, чтобы абсолютно всё было хорошо. А если и бывает, то только во снах. Хм, а может быть, я сплю? Ну да, и не могу понять, то ли я мудрец, которому грезится, что он бабочка, то ли бабочка, которой снится, что она мудрец. Голубенькая такая, зубастая бабочка, ага! Эх, да что уж теперь…

Убедившись, что даже отголоски боли исчезли, а разум вновь стал ясным и мысли прекратили скакать, как бешеные белки, так и норовя окунуть в очередной приступ, я поднялся с пола и, успокоив сбившееся дыхание, направился-таки к призывно приоткрывшему перекошенную дверцу шкафу.

И ведь прав я был! Внутри лежали аккуратно сложенные на полке шмотки, а внизу стояли монструозные ботинки. Старые, из задубевшей от времени кожи, но вполне целые и даже с одинаковыми шнурками. А самое главное, мне они оказались впору, что, учитывая сорок последний размер обувки, только укрепило меня в мысли, что вещи в шкафу не забыты каким-нибудь растяпистым постояльцем, обитавшим в этой комнате до меня, а принадлежат именно этому телу. А ведь когда рассматривал серые клетчатые штаны, лежавшие на одной из полок, я было решил, что ошибся. Уж больно короткими они мне казались… да и были таковыми. Ну, что это за выбрык моды, едва прикрывающий колени? Они же чуть длиннее моих семейников!

Тем не менее, надев всё найденное, я вынужден был признать… моё. В смысле, одёжка пришлась впору. И бесформенная кепка, и застиранная льняная рубаха, и те же короткие штаны на подтяжках, как оказалось, застёгивающиеся под коленом на пару пуговиц, и шерстяные гольфы неопределённо серого цвета. Налезло всё, как родное, и ощущалась одежда удобно, несмотря на свой откровенно мешковатый, даже неказистый вид.

Кепку я, впрочем, вернул обратно в шкаф. Негоже в помещении в головном уборе расхаживать… по крайней мере, так мне кажется. Хотя, некоторая опасная двойственность в ощущениях имеется. Чую, если начать разбираться, чьё именно это мнение — меня прежнего или меня нынешнего, приступ не заставит себя ждать. А значит, ну его на фиг!

Кое-как рассмотрев своё отражение в том огрызке зеркала, что красовался над умывальником, я покрутил носом, и со вздохом вынужден был признать, что теперь от выхода на разведку меня ничто не удерживает. То есть, отмазаться от прогулки по дому ввиду отсутствия нормальной одежды уже не получится. А значит… значит, нечего время терять. Ночь, она не вечная, а я боюсь, когда проснутся местные обитатели, чёрта с два мне кто-то позволит шастать по зданию. Как бы в комнате этой не заперли…

Оказавшись перед дверью, я глубоко, словно перед погружением под воду, вдохнул и, аккуратно повернув ручку, выскользнул в коридор. Получилось на удивление ладно, хотя, учитывая габариты моей синей туши… м-да, уж!

Тем не менее, пока я не пытался контролировать каждый шаг, тело вело себя и двигалось, словно заправский вор-домушник. Мягко, плавно… и, несмотря на явно немалый вес, бесшумно! И это было тем удивительнее, что старый рассохшийся деревянный настил под моими ногами просто обязан был скрипеть, словно какие-нибудь «соловьиные полы». Главное, не мешать… и не думать о том, откуда мне известно об этих самых полах! Не думать, зар-раза!