Носорог для Папы Римского

Земля по обе стороны лагеря слегка поднималась, образуя отлогие горбовидные гребни выглаженной дождями и высушенной солнцем красной глины, которая выступала из леса и внезапно обрывалась у края реки. Выбрав удобную позицию, Намоке глядел вниз на россыпь выстроенных наскоро хижин, навесов и святилищ, крытых циновками из рафии или из длинной травы, которая в изобилии росла после отступления половодья. Люди, сновавшие между домами этого неосновательного города, были советниками, вождями, священниками, принцами, носителями разных титулов, а с учетом сопровождавших их слуг и рабов население города было во много раз больше. Все они, так или иначе, желали этих переговоров, и теперь, спустя всего двенадцать дней после их начала, они выказывали нетерпение. Те, у кого уже имелись торговые сношения и договоры с белыми, разорвали их в знак уважения к тем, кто считал, что чужеземцы ничем не лучше крыс в курятнике. Никто ни в чем не соглашался с другими, а общим было лишь желание, чтобы нри ответили на вопросы, порожденные их беспокойством… Они хотели, чтобы на грозовом облаке перед ними явился Эзе Нри и сказал им, что делать, и это было крайне глупо, потому что люди нри никогда никому не указывали, что делать. Благодаря нри было созвано это собрание, не более того. Намоке шел, волоча обутые в сандалии ноги среди свежих побегов травы, пробивавшихся сквозь запекшуюся железистую почву. На отлогий глинистый берег, простиравшийся ниже, были вытащены не меньше четырех десятков пирог. Дальше по берегу стояло обири, со всех сторон открытое, с высоко поднятой над землей крышей, державшейся на толстых столбах дерева абара, и с полом, устланным циновками из рафии. Там уже сидели несколько икверре, ожидая начала сегодняшних переговоров. Его посох-офо — короткий сук и пучок палочек вокруг него — неустойчиво стоял на небольшом табурете, украшенном искусной резьбой. Эти палочки казались вполне безвредными, пока оставались там — так, немного дерева для растопки, разоренное гнездо, — однако же, если бы он прошел через лагерь, воздев их над головой, воткнул бы их в мягкую почву, потом выдернул бы их за корни, а затем разбросал вокруг эту почву, словно она была семенами, тогда все они вскочили бы на ноги и пустились наутек, Все до единого. Бежали бы так, как бегут от смерти… Какой соблазн! Над лодками нечетким зеленым пятном пронесся зимородок. Намоке обернулся и посмотрел вниз по реке. Прошло два дня с тех пор, как Гбуджо, Апиа и Онугу получили весть от иджо о том, что их сестра плывет через мангровые болота, и отправились вниз по реке, чтобы ее встретить. Но сейчас на реке не было ничего, кроме нескольких рыбацких каноэ и пирог, отчаливших от острова и доставлявших вождей нди-мили-нну на переговоры. Он повернулся и направился к обири, сопровождаемый взглядами экверре, и заносчивых бини, и посланцев из Конго и Ндонго, и представителей племен ока и нупе, а также самого старшего и самого младшего из сыновей óни народа ифе, вместе с их (отдельными) эскортами слуг… Все они ждали его, ждали переговоров, ждали слов от Эзе Нри.

Слабое белесое свечение в небе, свойственное для времени гарматана, усиливалось, переходя в резкое сияние. Время шло, и люди медленно прибывали, разговаривая поначалу мягко, затем все более резко, собираясь в небольшие группы, которые быстро превращались в партии, в узлы разногласий и противоречий, пока перед Намоке не предстал целый лес машущих рук и указующих пальцев, а шум не сделался неистовым громыханием жалоб, негодующих восклицаний, неявных оскорблений, оправданий, обращенных к скептическому слуху, опровергаемых построений, основой для которых служили разные доводы, соперничество, тупоголовость… Как, размышлял он, спокойно расхаживая между бранящимися, изо всего этого может возникнуть согласие? Он снова посмотрел в сторону реки, частично закрываемой троими нупе, наседавшими на несчастного калабари, который возражал, что трое людей из его деревни были убиты белыми — во всяком случае, однажды утром отправились торговать с ними рыбой и больше не возвращались. Река в этом месте была очень широкой, длинный ее отрезок, тянувшийся до Асабы, нарушался только песчаным островом, где был разбит лагерь нди-мили-нну. Обычно там устраивалась большая ярмарка. Намоке поразмыслил о ежегодном возникновении острова посреди мутных речных вод, о твердой земле, поднимающейся из забитого илом потока, где могли в дружеской обстановке встречаться торговцы, чтобы покупать товары или обмениваться ими. Может, согласие возникнет таким же образом? Потом он вспомнил о явлении, которое жители Иды называли янгби, — о кратковременном вздутии реки, которое должно было произойти через неделю-другую, — тогда вода поднимется по колено. Янгби длилось всего несколько дней, ровно столько, сколько требовалось, чтобы смыть этот остров.

День клонился к вечеру, и дебаты в обири становились угрюмыми и сварливыми. Ока по имени Джиофо яростно спорил с рослым бини, который бесстрастно стоял перед ним, скрестив длинные руки под своим одеянием.