Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том I

Его покупали за границей за реквизированные у представителей бывших имущих классов и служителей церквей и монастырей драгоценности, за сокровища Госхрана. Но этого было недостаточно. И тогда новая власть, советская, провозгласившая изначально, как мы сказали бы сейчас, самый популистский в те времена лозунг: «Мир народам, заводы и фабрики – рабочим, земля – крестьянам!», тут же забыла все свои былые обещания, не говоря уже о гениальном экономическом учении старика Маркса, пламенного вдохновителя коммунистического передела мира. Да, собственно, многие из представителей новой власти весьма приблизительно, к сожалению, были знакомы с самим «Капиталом», и из всего революционного учения его автора запомнилась им только одна набатная фраза: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма!» А больше вроде бы и знать не надо было ничего, потому что и этого было достаточно, потому что и эта одна фраза была как красное знамя на баррикаде, как верный наган за поясом или винтовка за плечом. И это совсем не случайно, поскольку общеобразовательный багаж подавляющего большинства из них ограничивался знанием всего лишь двух математических действий: отнимать и делить. Кстати, в практике Гражданской войны, когда в стране были разрушены все экономические связи и стали невозможными нормальные товарно-денежные отношения, когда совершенно неработающей оказалась чёткая экономическая формула Маркса «деньги – товар – новые деньги», они могли делать только то, что умели, исходя из знания только этих двух арифметических действий. И широко их применяли, двинув в деревни вооружённые до зубов продотряды, чтобы бесплатно забирать запасы хлеба у крестьян. И понятно: платить-то за хлеб было нечем, а наган с полным барабаном патронов всегда оказывался самым убедительным аргументом в таких грабительских операциях во имя революции.

И в голодном, неурожайном 1921 году снова пошли вооружённые продотряды в деревни. Но на этот раз была уже тотальная зачистка всех хлебных запасов, выгребалось из закромов повсеместно даже оставленное на семена зерно. Власть даже не волновало то очевидное обстоятельство, что она самолично нарушила начертанный на собственном знамени революционный лозунг: дав землю крестьянам, она лишила их права самостоятельно распоряжаться плодами своего труда на ней.

Однако время было уже несколько иное. Вроде бы уже официально было объявлено, что победно закончена Гражданская война и все кровопийцы-эксплуататоры уничтожены или изгнаны из страны. И те, кто их изгонял в своё время, вернулись наконец-то к мирному труду. Но тут вдруг объявилась эта новая напасть: власть, за которую многие из них искренне сражались под красными знамёнами, самым бессовестным образом забирала плоды их тяжёлого труда и обрекала крестьянские семьи на голодную смерть. И тогда в разных местах России – на Кубани и на Дону, на Тамбовщине и в других губерниях, на Урале и в Сибири – крестьяне взялись за оружие. Стихийно начали зарождаться многотысячные народные армии, благо, что за шесть лет беспрерывных войн оружия в стране накопилось много. Сопротивление власти, поправшей самые элементарные человеческие права, было упорным: терять людям уже было нечего. Но и подавлялось оно крайне жестоко.

Вот один такой пример.

Осенью 1921 года, в районе Павлодара на Иртыше, в хлеборобном сибирском казачьем крае, зародилась одна именно такая армия. Казаки, вооружившись, перебили пришедшие за зерном продотряды и подняли знамя борьбы с бесчестным государством. Они были опытными вояками, хотя многие воевали друг против друга в Гражданскую. Но тут они объединились и выступили вместе, плечом к плечу. У них были винтовки и припрятанные на всякий случай пулемёты. Но не было собственной артиллерии. Однако не забылся ещё опыт сибирских партизан, когда они применяли против колчаковских войск самодельные – деревянные пушки. Как известно, их мастерили умельцы из толстых досок, обжатых прочными стальными обручами. В их жерла, как в стародавние времена, чуть ли не вёдрами засыпался чёрный порох, а на забитый прочный пыж из тряпья закладывалась уже «картечь»: обломки камней, кирпичи, куски железа. На близком расстоянии залпы таких пушек наносили жуткий урон противнику, но иногда при выстреле некоторые из них сами разлетались в клочья, жёстко увеча собственную батарейную прислугу.