Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том I

– Наша группа морской пехоты высадилась на берег первой. Конечно, пришлось прыгать прямо в воду, а она в августе совсем не тёплая – океан, однако. Высадились на небольшой пляж без единого выстрела: было раннее утро, зябко. Командир сказал: «Доставайте фляги, по глотку». Хлебанули спирту по глотку и крепости не почувствовали. А казарма японского поста над нами – на небольшом обрыве. Двое ребят поползли к посту, где должен был быть часовой. Скоро они совсем скрылись в густой траве, которая обычно растёт и у нас на морском берегу – жёсткая и острая, как лезвия ножей. Ребята нашли часового, задремавшего на зорьке, и сняли его бесшумно. Как? Ножами, конечно, – на поясе у каждого из нас по тесаку. Один из ребят махнул нам бескозыркой: мол, всё в порядке, выдвигайтесь. Командир прижал палец к губам, а потом тихо скомандовал: «Достать ножи и марш вперёд!» Мы рванули на обрыв к казарме, ворвались в полуоткрытую дверь, а там коек штук двадцать, и на них спят японцы… Никому из них не удалось проснуться… Да, ножами – нам было приказано взять пост без выстрела. А на пляж уже высаживался весь наш батальон морской пехоты… Тут из-за казармы выскочил японский солдат – до ветру его угораздило сходить, в гальюн, что ли. Увидел нас и рванул в глубь острова. И мы сгоряча пошли цепью за ним в глубь острова. Хотя командование перед высадкой приказывало нам закрепиться на берегу и ждать высадки всего десанта. За нами вслед пошёл и весь батальон морской пехоты. Где-то началась стрельба, десант был обнаружен. Начала бить артиллерия японцев, появились их танки. Морская пехота, ушедшая уже далеко от берега, начала откатываться назад. А тут ещё наши нам «помогли»: с вспомогательного крейсера «Охотск» увидели двигающиеся к берегу, где высаживался наш десант, танки и бегущих впереди них людей и приняли их за японцев тоже. Главный калибр крейсера тут же ударил по нашим морячкам, а японская артиллерия и танки добавили ещё – весь пологий скат сопки усеян был чёрными бушлатами. Много погибло наших ребят, пока кто-то из добежавших до берега не просемафорил двумя бескозырками на крейсер, чтобы там перенесли огонь на танки…

Подобного рассказа о первых минутах-часах Курильского десанта я потом не встречал в каких-либо доступных мне в будущем официальных сообщениях, в том числе и в эпоху Интернета.

Приведу ещё один подобный рассказ непосредственного участника тех событий, но теперь совсем другого человека, и случайно услышанного мною лет через десять – пятнадцать, когда мы жили уже в Приморье, в горняцком посёлке Хрустальный. Как-то к нам на ужин в воскресный день зашёл молодой ещё мужчина по фамилии Акулов или Окулов, не помню точно. Он работал на руднике в одной бригаде с отцом, и что-то у него, видно, в семье или на работе не ладилось. Одним словом, пришёл поговорить о чём-то очень наболевшем и, как водится в подобных случаях, выставил на стол бутылку водки – главный аргумент для поддержания разговора. Мне была не интересна тема их беседы, поэтому слушал я их как-то вполуха всего. Но незаметно они перешли на другие темы, и я услышал слова «Камчатка» и «Курилы» и сразу же навострил уши.

– …пулемёт из дота прижал нас к земле, пришлось зарываться. Грунт тяжёлый на острове, а пулемёт голову поднять не даёт. Однако жить каждому хочется, поэтому кое-как зарылись всё же. А пулемёт всё бьёт – у него там патронов немерено, шпарит, не жалея, траву-кустики бреет. Офицер кричит ближнему от него бойцу: «Закидать гранатами!» Парень только выбрался из окопчика и тут же лёг за бруствером. Офицер второго посылает, и его японец срубил очередью. Третьего – тот же результат. Офицер в бешенстве: командование требует, чтобы двигались вперёд, а дот как крепость неприступная. Прячет голову в каске за невысоким бруствером своего окопчика офицер и четвёртого посылает. И тут из одного окопчика сзади него взметнулась чья-то рука, и к офицеру в тесную ямку под ноги скатилась лимонка… Немного погодя ребята, уже без чьей-либо команды, сами подобрались с флангов к доту и сунули в амбразуру связку гранат, пока японец ленту менял… А кто лимонку закатил офицеру в окопчик, так никто и не сказал: снаряд, мол, накрыл. Но многие могли видеть, как я, например, видел сам. И я тоже держал язык за зубами. Вот так-то вот…

Ни в одной из официальных версий я не встречал подобных фактов. Но их, не сомневаюсь, было немало и на небольшом острове Шумшу. На войне как на войне…