Читаем Нострадамус и его пророчества полностью

19. Инсубры – древний кельтский народ, селившийся в начале железного века в Трансальпинской Галлии в равнине реки По с главным городом Медиоланом (совр. Милан). Руан был взят войсками герцога Пармского 16 апреля 1592 года, но без длительной осады. Очень маловероятно, что в составе его войск было много миланцев, однако поскольку Милан был испанским доминионом, то это вполне возможно. Руан захватывали в 1870 и в 1940 годах немцы, в 1944 году американцы, но никогда, никогда он не был взят итальянцами. Льеж, Хайнаут, Фландрия – провинции в Нидерландах. Гент – город во Фландрии. Поскольку до 1795 году Нидерланды, по крайней мере южная часть, принадлежали Габсбургам, то любое вторжение Габсбургов с севера соответствует двум последним строкам. Хотя пророчество довольно определенное, оно никогда не сбывалось.

20. Один из тех катренов, что не поддаются расшифровке. Лилия была эмблемой не только французских королей, но многих династий и городов.

21. Это довольно неопределенное пророчество было весьма успешно применено к Франции в период между 1940 и 1944 годами: две первых строки – к падению Франции и маршалу Петену, третья строка – к де Голлю, а четвертая – к Франции в целом. Однако не менее удачно катрен связывают с междуцарствием (1589–1594). Вместо де Голля – Генрих Наваррский; в третьей строке – Генрих Наваррский или герцог Пармский. Тогда изменения относятся к династии или ветви династии (Бурбоны и Валуа-Ангулемы).

22. Очевидно, некий король после ссоры с союзником и требования вывести союзные войска внезапно попросит вернуть войска. Но один из союзников не выполнит обещания, и король окажется без поддержки. Возможно, такое случалось не раз.

23. Во второй строке катрена перечислены ингредиенты зажигательной смеси, называвшейся «греческий огонь». Эту горючую смесь впервые использовали византийцы в морских битвах (точный состав неизвестен). В четвертой строке опять появляется таинственный порт Селин, отождествляемый с Генуей. Порт Селин и Монако подожгут. Алжирские пираты? Как бы то ни было, но Монако, одно из самых уязвимых мест на побережье, не подвергалось нападению пиратов со времен Нострадамуса. Что касается третьей строки, то Барбаросса использовал Тулон в качестве базы, оказывая помощь французам в 1540-х годах.

Жобер заявляет, что порт Селин – это любой порт на океанском побережье, и связывает катрен с боевыми действиями против испанцев в ноябре 1955 года, в которых принимали участие корабли из Дьепа. Третью строку он более убедительно связывает с Кале, которым владели англичане с 1347 по 1558 год. Согласно Робертсу, речь идет о «нападении флота, оснащенного мощным отравляющим оружием, на страну, которая долгое время жила в мире и согласии. Они нападут на Нью-Йорк, этот самый крупный морской порт США, но еще более страшное оружие отразит их атаку».

24. Речь, вероятно, идет о преследовании церкви, спровоцированном своего рода фанатичным антиклерикальным режимом. Пророчество вполне могло сбыться во Франции во время господства террора (1793–1794), когда происходили массовые казни и религиозные преследования.

25. Интересную расшифровку предлагает Ле Пеллетье. Когда оптические приборы позволят наблюдать небесные тела, которые не способен увидеть человеческий глаз, эти звездные миры, находящиеся в глубинах неба, люди станут враждебно относиться к религиозным верованиям. Материалисты, не признавая Бога, нанесут удар по вероисповеданию.

26. Ле Пеллетье довольно удачно связывает этот катрен с переворотом 18 брюмера (9 ноября по григорианскому календарю) 1799 года, в результате которого была лишена власти Директория и создано новое временное правительство во главе с Наполеоном Бонапартом. Пчела была личной эмблемой Наполеона; династия Бонапартов сохранила эмблему – золотые пчелы на синем фоне. «Пять болтунов» – удачное определение для Директории, которая была заменена Консульством. Правда, не было никакой ночной засады (Ле Пеллетье объясняет, что переворот готовился накануне ночью). Однако любое объяснение этого непонятного катрена имеет право на существование.

27. Не много катренов, которые требуют такого глубокого исследования, как этот. Во-первых, у нас есть Mansol – одно из таинственных слов Нострадамуса, появляющееся в других местах как Mausole и Saint Pol de Mauseole. Последнее дает ключ к шифру, и не исключено, что в текст вкралась опечатка и вместо u появилась n.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги