Читаем Нострадамус и его пророчества полностью

Флоренция, беги, ты Римлянину в жертву предназначена,

В Фиесоле будет дан смертный бой:

Пролита кровь, величайшие все захвачены,

Не пощадят ни храм, ни жен, ни стариков, ни детей.


9.

За дамой в отсутствие ее великого капитана

Ухаживаний вице-короля придет пора:

Лживые обеты, несчастливая судьба

В руках великого принца Бара[387].


10.

Великий принц из области, граничащей с Ле-Маном,

Отважный и смелый, великой армии предводитель:

По морю и суше бретонцев[388] и норманнов,

Пройдет Гибралтар, Барселону и остров разграбит как победитель.


11.

Дитя королевское будет презирать свою мать,

Грубый, непослушный, ранен в ногу и в глаз:

Странно и горько будет даме узнать,

Более пятисот ее[389] сторонников убиты враз.


12.

Конец войне положит младший правитель,

Перед богами прощенных он соберет:

Кагор и Муассак далеки от лимита,

Лектур в отказе, обрит Ажена народ.


13.

Из града морского, платящего дань,

Бритоголовый станет сатрапом и самодуром:

Изгнан корыстный, который потом против него восстанет,

Четырнадцать лет продлится его диктатура.


14.

Они представят топографию ложную,

Будут открыты погребальные урны:

Секты и ложная философия размножатся,

Черный вместо белого, вместо древнего – незрелое бескультурье.


15.

В Инсубрийской области[390] у города беда,

Семь лет он будет во вражеской осаде:

Король величайший явится туда,

Он город освободит и всех врагов отвадит.


16.

Глубокий вход сделан великой королевой и готов,

Придется отдать место укрепленное и неприступное:

Потерпит поражение армия трех Львов,

Станет причиной события ужасного и преступного.


17.

Принц редкой доброты и милосердия

Изменит свое понимание жизни, будучи к смерти ближе:

Для мира и спокойствия в королевстве приложит усердие,

Когда великий вскоре будет острижен.


18.

Осажденные исказят свои договоры, потом,

Спустя семь дней, совершат жестокую вылазку от стен:

Отброшены назад, огонь, кровь, семеро зарублены топором,

Дама, разработавшая мир, взята в плен.


19.

Не будет атакована крепость Ниццы,

Она будет завоевана с помощью металла, блестящего удивительно,

Об этом событии будет долго говориться,

Хоть оно для горожан странно и отвратительно.


20.

В апреле и мае послы Тосканы

Перейдут по морю и через Альпы по суше:

Он, родившийся под знаком Тельца[391], произносить торжественную речь станет

О том, что образ жизни галлов не будет разрушен.


21.

От Лангедока пагубной враждебности и мщения

Скрывается тиран, пытаясь выжить,

На мосту в Сорге заключат соглашение

О том, чтобы его с приверженцем казнить.


22. Месопотамии[392] жители

Возмущены своими друзьями из Каталонии[393]:

После веселья и пиров все отправились спать в обители,

Викария утопили в Роне, город взят теми, из Авзонии.


23.

Королевский скипетр будет обязан исполнить в конце

То, что его предшественники обещали,

Поскольку они будут делать вид, что ничего не знали о кольце,

Когда придут дворец ограбить в день печали.


24.

Погребенный выйдет из могилы одинокой,

Заставит форт у моста[394] обвить веригами.

Отравлен усача молокой

Маркизом де Поном[395] великий из Лотарингии.


25.

За долгую войну армия исчерпать все ресурсы сможет,

А денег для солдат никто не нашел:

Вместо золота и серебра они будут расплачиваться кожей,

Галльская медь, полумесяц, престол.


26.

Фуст и галер вокруг семи судов рой,

Завяжется жестокий бой, кровавый:

Повелитель Мадрида будет ранен стрелой,

Двое спасутся, пятерых на сушу доставят.


27.

В районе Васта большой кавалерийский отряд,

Под Феррарой возить имущество сложно,

Рядом с Турином они такой грабеж учинят,

Что в крепости ограбят заложников.


28.

Капитан поведет толпу, не отклоняясь ничуть,

На гору, ближайшую к врагам и смерти,

Окруженный огнем, он так сократит путь,

Что спасутся все, кроме тридцати, насаженных на вертел.


29.

Великий герцог Альба в мятеже,

Великих предков он не верен памяти.

Великий Гиз над ним викторию одержит,

В плен уведет и установит памятник.


30.

Близится разграбление, огонь, кровь, рыдания,

По, большие реки, рискованное предприятие пастухами затеяно:

Генуя, Ницца, после долгого ожидания,

Фоссано, Турин, захвачены в Савильяно.


31.

Из Лангедока и Гиени более десяти тысяч приблизятся

И перейти Альпы захотят:

Великие савойцы выступят против Бриндизи,

Аквино и Бресс их набег отразят.


32.

Не будет надоедливей и расчетливей тирана,

Чем рожденный на склоне королевской горы крутом:

Подготовит он войско в границах Милана,

Лишив Флоренцию и Фаенцу людей и золота притом.


33.

Обманутому королевству без войск пришлось остаться,

Повсюду шпионы, блокирован флот:

Двое, притворившись друзьями, объединятся,

Но ненависть притворный союз разорвет.


34.

Придет в отчаяние народ Галлии игривый,

Самодовольные и легкомысленные, они доверчивы, как всегда,

Нет хлеба и соли, вино – вода, яд[396], а не пиво,

Великий захвачен, голод, холод, нужда.


35.

Будут жаловаться и плакать великие рыбаки

Из-за сделанного выбора, его возрастом обманувшись:

Ему вообще остаться с ними – не с руки,

Он будет обманут, с соотечественниками соприкоснувшись.


36.

Бог, небеса, божественный глагол на волнах пенистых

Несет семь красных бритых голов в Византию, в империю:

Против помазанников из Трапезунда триста

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги