"Нотариус из Квакенбурга"

— А что вы думаете о причинах, толкнувших его сиятельство на этот шаг? — задал новый вопрос Вейш.

— Я думаю, что отец не покончил с собой, — ответил молодой человек и, по-прежнему спокойно глядя на нас, добавил: — Я думаю, что его убили.

Все присутствующие уставились на Озрика, ожидая продолжения, но молодой граф молчал.

— Очень любопытно, — наконец произнёс инспектор. — Вы первый из дававших сегодня показания, утверждающий, что графа Бертрама убили. Какие у вас основания делать такое заявление?

Озрик отвёл взгляд, на его бледных щеках выступил румянец, но ответил он по-прежнему твёрдым голосом:

— Я не могу сейчас назвать причин, почему я так считаю. Мне необходимо время, чтобы всё обдумать. Может быть, скоро я смогу точнее ответить на ваши вопросы, инспектор.

— Ну, хорошо, — согласился Вейш, видя, что молодой граф решил упорствовать в этом вопросе. Инспектор покрутил седой ус, задумчиво глядя на Озрика, и задал новый вопрос: — Тогда ответьте, что вы делали вчера после ужина?

— Ещё в столовой Патриция пригласила меня пойти к ней и поговорить о том, как спасти Себастьяна от пьянства. В последнее время он совсем сбился с пути. Поэтому я поднялся к ней в Северную башню и пробыл там довольно долго.

— Когда же вы вернулись к себе?

— После двенадцати часов. Мартин уже запер двери в главном здании, и мне пришлось его разбудить.

— А Николаус всё время был с вами?

— Да, конечно. До девяти часов он возился с игрушками в детской. Потом пришла Таис и уложила его спать.

Вейш хмыкнул с сомнением и задал следующий вопрос:

— Скажите, месьер Озрик, какие отношения связывают вас с Патрицией Де-Бург?

— Озрик снова покраснел и, опустив голову, чтобы не смотреть на нас, сказал:

— Она — жена моего старшего брата.

— Послушайте, молодой человек, — резко произнёс инспектор, — у меня есть сведения, что вас с Патрицией связывают не только родственные узы!

— Я не собираюсь порочить честь дамы, отвечая на подобные вопросы, инспектор Вейш! — воскликнул молодой граф.

Полицейский открыл было рот, чтобы что-то сказать, но его опередил нотариус:

— Извините, Озрик, но это я виноват в том, что ваша тайна стала известна инспектору. Мы с Мельхиором невольно подслушали ваш разговор в библиотеке. Конечно, при других обстоятельствах, я никогда бы не сказал никому ни слова, но, учитывая случившееся, я не посмел скрыть от полиции всё, что мне стало известно. Надеюсь, вы меня поймёте и простите.

Молодой человек окончательно смешался, закрыл лицо руками и произнёс дрожащим от волнения голосом:

— Вы, наверное, считаете меня подлецом? Признаю, что вы имеете на это право.

— Давайте оставим в стороне моральный аспект, — предложил Вейш, сурово глядя на сконфуженного графа. — В обмен на вашу откровенность, я обещаю, что всё не относящееся к расследованию не выйдет за пределы этой комнаты.

Тяжело вздохнув, Озрик согласно кивнул. Инспектор сделал знак писарю, чтобы тот перестал писать и покинул комнату, после чего продолжил допрос.

— Так что у вас с Патрицией Де-Бург? — снова задал тот же вопрос Вейш.

Озрик, упорно глядя куда-то в сторону, нехотя начал рассказывать:

— Обычная история. Скучающий молодой болван и красивая женщина, жаждущая любви и понимания. Когда Патриция появилась в замке, я сразу понял, что нравлюсь ей. Конечно, я старался обращаться с ней как сродственницей, но она своей женской интуицией быстро поняла, что тоже мне нравится. Однако, месьеры, я клянусь вам, что наши отношения не шли далее безобидного флирта до тех пор, пока отец не пригласил на работу Таис Мелас. Таис просто вскружила мне голову. Должен признать, что возможно я был с ней слишком настойчив и получил заслуженный отпор. Мне пришлось извиниться, но чувств моих это нисколько не охладило. Совсем наоборот. Я объяснился с Патрицией и собирался в самом скором времени просить руки Таис.

На этом месте я почувствовал, как ревность уколола меня прямо в сердце. Боюсь, что в этот момент моё лицо выглядело не слишком дружелюбным.

— Кто ещё мог знать о ваших отношениях с Патрицией? — спросил Вейш молодого человека.

— Никто, — ответил Озрик и, немного поколебавшись, добавил: — Никто, кроме сестры. Я всегда просил у Валерии совета в сердечных делах.

— И как она относилась к вашему роману?

— Ругала меня и предупреждала, что это кончится плохо.

— Значит, Валерия была в курсе ваших планов и по поводу сватовства?

— Да.

— Себастьян мог догадываться о вашей связи?

Озрик слабо усмехнулся.

— Уже давно моего бедного брата интересуют только горячительные напитки, месьер инспектор.

Перед уходом, молодой граф ещё раз смущённо попросил нас не разглашать полученные сведения. Вейш заверил, что постарается выполнить его просьбу. Мы с нотариусом согласно кивнули, и Озрик оставил нас.