Ключ вошел в дверную скважину, как нож в масло. Послышался щелчок — язычки замка пришли в действие. Я отперла дверь и Она, покачивая бедрами, проскользнула наружу. Осенний ветер ударил в лицо и взъерошил тщательно уложенные волосы, но брюнетка, кажется, не придавала этому особого значения.
— Вы многое сделали для меня, Изабелла, — наконец после довольно долгой паузы начала она издалека, — я рада, что я в Вас не ошиблась.
Мои брови помимо воли скользнули вверх и, видимо, вид у меня был достаточно комичный, поскольку впервые за всю нашу встречу Она искренне широко улыбнулась, но спустя миг её улыбка померкла.
— Вы не представляете, как вовремя Вы объявились в Нотнерте. Горящая мечтой провинциалка, храбрая, упертая, не признающая преград на своем пути… Вы напомнили мне Реджину в Вашем возрасте.
— Сочту за комплимент, благодарю.
— Не стоит, это не комплимент. — Она покачала головой и посмотрела на город.
— Говорят, жизнь сталкивает нас с нужными людьми в нужный момент. — Брюнетка сделала глубокий вдох и повернулась ко мне, — Свон рассказала Вам о нашей сделке, так что, полагаю, Вы в курсе, и мы можем обойтись без абсолютно бессмысленных душещипательных речей.
— В общих чертах я знаю всё, но, честно говоря, от подробностей я бы не отказалась.
«Только говори пожалуйста, говори» — взмолилась я про себя, запоминая каждый её жест, каждое её движение.
Робин был прав, вторая ипостась Реджины была невероятно завораживающей в своей непредсказуемости, хищности и каком-то тёмном обаянии. Красивая и порочная, как смертный грех. Моя мягкая настойчивость явно не пришлась ей по вкусу, но, глубоко вздохнув, она окинула меня взглядом и вновь повернулась к раскрывающемуся перед нами виду.
— Жить так, как жили мы, не посоветуешь даже врагу. Многие не уживаются в одной квартире, их ссорит быт или разводит непримиримость характеров. Знаете, каково это делить с кем-то одно тело? Это безумная какофония чувств, эмоций и мыслей… Она разъедает изнутри похлеще серной кислоты. Но человек по своей природе существо живучее, при наличии сильного характера и необъятной силы воли, он может выжить даже в самых отвратительных условиях и, более того, с легкостью к ним приспособиться. До некоторых пор нам удавалось сосуществовать мирно, я пыталась не мешать Реджине, а она не мешала мне. — На некоторое время Она прервала монолог и перевела взгляд на меня, — Робин многое сделал для того, чтобы это перемирие вообще состоялось. Раньше она казалась мне немощной, я была убеждена в том, что злость и ярость — все, что у меня есть, но Локсли каждый день, каждую минуту боролся за то, чтобы показать мне, что я — это не только ненависть и гнев, что я могу любить и меня могут любить в ответ так же сильно, что я могу испытывать все чувства и эмоции, доступные любому человеку. Когда Робин погиб… — Она на миг запнулась, словно само воспоминание до сих пор отдаётся в ней немыслимой мукой, — боль была нестерпимой… Реджина не смогла справиться. Отчаяние было так велико, что единственным выходом спасти рассудок было вернуть меня.
«Вернись, пожалуйста, я без тебя не смогу» — вспомнила я ту самую мантру, которую Реджина шептала снова и снова сразу после гибели Робина. Так вот кого она так отчаянно просила вернуться!