Новая Афи

Каждое утро в семь у квартиры меня ждал водитель Менса, живший в получасе езды на тротро. Когда я садилась в машину, он бормотал короткую молитву, включал радио и отправлялся в путь. Хотя мастерская располагалась недалеко от «Королевского двора», на дорогу уходило не меньше получаса: в час пик в Аккре было сумасшедшее движение. Машины так близко прижимались друг к другу, что терлись бамперами; водители обгоняли по обочинам и запрещенным полосам – так на однополосной дороге образовалось два ряда машин, и никто, даже полицейские, стоявшие на перекрестках, не могли разобраться, чей ряд легальный. Самые злостные нарушители, водители тротро, сеяли настоящий хаос, передвигаясь по обочине, чтобы в любой момент забрать пассажиров, при этом вытесняя пешеходов, которым за отсутствием тротуаров приходилось отпрыгивать в канаву. Когда тротро втискивались обратно в поток, раздавались оглушительные гудки и скрежет – автомобили царапали друг друга, оставляли вмятины, разбивали боковые зеркала и фары. И, конечно же, отовсюду слышались ругательства. Я частенько всю поездку сидела едва дыша, вцепившись в ручку и молясь, чтобы мы добрались до места в целости и сохранности.

Учеба начиналась в восемь. Обычно к мастерской мы подъезжали минут за двадцать до начала, я покупала у женщины по соседству хаусу коко[22] и сахарную булочку. В отличие от сестры Лиззи, Сара не заставляла учеников убираться или выполнять поручения перед учебой – этим занимались помощники. Мне же полагалось придумывать наряды, делать выкройки и шить. Сара обращалась с нами не как с учениками, а скорее как с коллегами. Она работала с таким профессионализмом, что, приступая к делу, всегда ровно в восемь, я словно оказывалась в настоящей мастерской высшего класса в многоэтажном здании со стеклянными панелями и высокими потолками.

Иногда я приносила обед с собой, но, как правило, покупала в киоске недалеко от продавщицы коко. К концу марта Эли дважды посылал ко мне своего водителя с конвертом наличных, которые я начала считать своим ежемесячным пособием. Большую часть этих денег я хранила в пакете, в одном из чемоданов, а остальных хватало на повседневные нужды, отправить маме и один раз – Мавуси, а порой побаловать себя обновкой из какого-нибудь бутика. Обычно я покупала обед и для Менсы. Вначале я отсылала его домой на весь день и просила вернуться в пять, однако Ричард велел мне так не поступать: тому следовало ждать меня у школы.

– Но что ему делать девять часов? – удивилась я.

– Менса – профессиональный водитель, он знает, чем себя занять, – ответил Ричард. – А вдруг тебе понадобится куда-то съездить в середине дня?

Куда мне еще ездить? Только учеба и была в моей жизни. В «Королевский двор» я возвращалась под вечер. Лишь в выходные можно было чем-то заняться. По субботам Менса возил меня на рынок – на рынок Мадина, а не на тот, что рядом со мной, с завышенными ценами. Там я закупалась на неделю, наняв каяйо, носильщицу, которая за небольшую плату таскала продукты в тазу, водрузив его на голову. Я всегда с облегчением покидала рынок, кишащий людьми, где при малейшем движении обязательно кого-то задеваешь. Продавцы без остановки кричали: «Мадам!», пытаясь привлечь внимание покупателей, и я вскоре научилась не поворачиваться, каким бы настойчивым ни был зов. Многие торговцы выставляли столики с товаром прямо на дороге, предназначенной для людей и водителей, и всякий раз, когда на рынок заезжали машины, всем – что покупателям, что продавцам – приходилось кидаться врассыпную вместе с товарами. Водители же безостановочно сигналили; настойчивые гудки смешивались с недовольными криками торговок и покупателей, прижимающихся к пикапам с продуктами и скотом. Все это было приправлено едкими ароматами сырого мяса, рыбы, гниющих фруктов и овощей.

Ситуация усугублялась во время дождя. Черная грязь в сочетании с мусором вылетала из-под автомобильных колес и пыталась зажевать чьи-нибудь сандалии или тапочки. В Хо я никогда прежде не видела такого хаоса: у нас на рынке, даже в базарные дни, намного чище и народу гораздо меньше. По возвращении я всегда сразу же бежала в душ, а потом ложилась вздремнуть. После маминого отъезда некому было мне говорить, что жены днем не спят, а рыбу следует почистить и выпотрошить перед заморозкой. Остаток дня в субботу я смотрела фильмы и читала книги с журналами, одолженными у Сары. В воскресенье утром я ходила в католическую церковь в Аденте, взяв такси, поскольку по воскресеньям Менса отдыхал. Вернувшись, я готовила на всю неделю.