Новая эпоха [с иллюстрациями]

– Уймись! Этот тоже оскорбил тебя? Повесить! Если кто-то из ЭТИХ несдержан на словесный понос – не пачкай фалькату об каждого. У тебя вождь есть, а для таких есть участь и похуже быстрой смерти – римские рудники, – это я, во всяком случае, попытался сказать, а вот насколько успешно – лузитанам виднее, поскольку говорил я по-лузитански. Наверное, примерно так, как в нашей "непобедимой и легендарной" урюки-первогодки по-русски говорили, но понять можно, а мне только это и требовалось. Типа, беспредел рядовых исполнителей мы пресекаем, но вам, уроды, от этого легче не будет.

– Так, конечно, не делается, но я его понимаю, – поясняю кордубцу, – Работал у меня на вилле и был на хорошем счету. Освобождая его, я дал ему в жёны симпатичную мавританку, чтобы остался у нас, как мы обычно и делаем, если человек толковый, но он захотел вернуться к своим. Ну, раз захотел – свободный человек, имеет право. Вернулся, а там с ним плохо обошлись – эти дикари и сами по-человечески жить не умеют, и другим не дают, а он у меня к нормальной жизни привык. Не прижился у соплеменников, стал обратно собираться, так они его ещё и обидели без вины…

– А это, значит, был один из его обидчиков? – сообразил Трай.

– Я не расслышал начала их разговора, но скорее всего. А потом – когда орать уже друг на друга начали – эта падаль его ещё и в предательстве обвинила, а такое разве спускают? Вот, собственно, на этом мы и сыграли. Как они навязались к нам на подмогу, так я и договорился с вождями, чтоб первыми в атаку не лезли, и ПЕРВЫМИ напали ТЕ. А потом – после этого – ещё и хватает совести насчёт предательства заикаться. Ну, наши лузитаны и обиделись на такую заведомую несправедливость…

– А второго по твоему приказу вешают? Хоть бы уж подобие суда изобразили…

– Некогда, Трай! У нас тут есть ещё дела и поважнее этих бродяг! – и указываю ему на стены Гасты, – Пока римляне лагерем дикарей заняты – возьмём город в осаду! – говорю это, а самому смешно ничуть не меньше, чем собеседнику.

Я ведь уже упоминал, кажется, как крестоносцы в Четвёртом крестовом походе Константинополь "осаждали"? Вот и мы примерно так же, только с поправкой, конечно, на масштабы. Семнадцати тысяч мечей у нас с Траем нет, конечно, и в помине, но и Гаста – тоже ни разу не Константинополь. Кордубец со своими конными и пешими турдетанами напротив ближайших ворот встал, восточных, Володя со своей алой, Сабаном и Битором южные блокировал, что к Гадесу ведут, а я с Ротундом – северо-западные, со стороны морского порта. Разбиваем бивак, ставим "ежи", назначаю дозоры, шлю гонца к Рузиру с просьбой придать нам всем хотя бы по когорте легионеров, поручаю текучку Тордулу как непосредственному командиру алы, а сам с турмой личной охраны – снова к Траю, потому как обкашлять надо кое-что из предстоящего. Глядим с ним на очень даже солидные для Испании укрепления, и настроения их вид нам не прибавляет. Ворота, например, даже с тараном высаживать я бы дружески не советовал, а по лестницам на стены взбираться – было уже, помнится, дело под Толетумом…

– Думаешь, придётся штурмовать? – спросил кордубец.

– Наверняка. Добром они не сдадутся.

– Ну, это смотря на каких условиях…

– Да кто ж им ТЕПЕРЬ приемлемые-то условия предложит, после их не первого уже мятежа, да ещё и с явной поддержкой разбойников? Шуточное ли дело?

– Да, тут уже им легко не отделаться. Заставят сдать оружие и срыть стены?

– Не только. Ещё и выдать на суд и расправу зачинщиков, которые как раз и во главе города. Твоих, надеюсь, среди них не осталось?

– Ближайшую родню жены я оттуда вытащить успел – благодарю тебя, кстати, за предупреждение. Но осталась более дальняя – к счастью, она не в числе тех, кто стоит во главе города, но всё-же…

– Ясно. Нарисуешь мне, где живут и кто такие. Тоже вытаскивать надо…

– Ты считаешь, что и они могут пострадать?

– Да, как и весь город. Только давай-ка, Трай, на этом и закончим твои вопросы.

– Ты не можешь рассказать мне ВСЁ?

– Именно. А того, что мог бы – слишком мало, чтобы удовлетворить тебя…

Операция по проникновению команд нашего спецназа в город раньше, чем в него ворвутся римляне, напрашивалась и без этой незапланированной родни кордубца, так что последнее обстоятельство просто несколько усложняло задачу, только и всего. Пока я разжёвывал ему ту часть плана, которую ему ПОЛАГАЛОСЬ знать, от "моих" ворот до меня добрался посыльный Рузира, сообщив о вызове к главнокомандующему, который как раз должен был успеть уже пообщаться с Гаем Атинием, римским пропретором.

– Я уже отдал приказы префектам когорт, и ближе к вечеру вы все получите свою пехоту, – сказал царёныш, – К тебе, Максим, направляю "два – два". Доволен?

– Более чем, сияющий, – во Вторую когорту Второго Турдетанского попали на эту кампанию многие люди, которых я знавал по прежним операциям, и остальные, надо думать, едва ли сильно хуже.

– Мне тут жалуются, что ты арестовал Крусея, сына Януара…

– Ты хочешь сказать, что не за что?

– Проучить хорошенько не мешало бы, но ты предлагаешь НАСТОЯЩИЙ суд с НАСТОЯЩИМ приговором?