Новая эпоха — старые тревоги: Экономическая политика

Вопрос не в том, чтобы реализовать то и только то, что предлагается здесь. Могут быть найдены лучшие решения и дополнительные меры, которые в докладе просто упущены или остались за пределами взятой темы. Вопрос в векторе и энергии движения. Вопрос в том, чтобы не упустить шанс. Процветающей может быть только свободная и демократическая Россия.

Нерыночный сектор. Структурные реформы и экономический рост

Введение

Настоящий доклад во многом развивает содержания моего доклада «Перспективы российской экономики: проблемы и факторы роста», подготовленного к III Международной научной конференции Высшей школы экономики (3–4 апреля 2002 года)[33].

В докладе, в частности, сделан акцент на том, что Россия вступила в фазу роста, который был обусловлен реформами начала 1990-х. Разрыв между реформами и началом роста растянулся, правда, на восемь лет. За эти годы мы пережили упадок и кризис 1998 года. Немало было сказано о том, что и эти отрицательные последствия также были обусловлены реформами. И политику реформ осуждали как неправильную. Тем не менее это закономерность рыночных преобразований в индустриальных странах: спад неизбежен, как неизбежно и последующее восстановление на новой основе.

Можно, конечно, восстановление роста после 1998 года объяснить курсовой политикой, ценами на нефть и т. д.

В 1983 году цены на нефть по нынешним меркам составляли 70 долл./бар., но СССР это не помогло. Видимо, просто дорогой нефти недостаточно. Девальвация смогла оказать позитивное влияние в 1998 году, но только потому, что уже была открытая экономика и сложились рыночные компании, которые смогли воспользоваться окном возможностей.

Таким образом, реформы проводятся ради роста и развития, но обычно далеко не сразу приводят к позитивному результату. Чаще всего они — закладка на будущее. Об этом стоит напомнить, ибо уже сейчас говорят: рост немедленно, а реформы постольку, поскольку они не мешают.

Другая тема доклада 2002 года — нерыночный сектор, занимающий важное место в структуре российской экономики и являющийся тормозом ее модернизации. С ним связаны серьезные деформации относительных цен, дающие экономике искаженные сигналы и стимулы.

Цитирую доклад в части оценки влияния нерыночного сектора на экономику: «В целом для экономики это означает неравенство условий конкуренции (в пользу экспортеров и в ущерб неэнергоемким высокотехнологичным производствам), что препятствует позитивным структурным сдвигам. Это также неэффективное использование ресурсов, а вместе с тем и сокращение платежеспособного спроса на инвестиции и потребительские товары и услуги. Это также ограничение выбора потребителей и возможностей производителей, что на первый взгляд и не так заметно по влиянию на экономику, но в конечном счете — именно это главнейший тормоз ее обновления»[34]. К этому в докладе присовокуплялись предложения о структурном маневре с целью сокращения нерыночного сектора и давались примерные количественные оценки изменений ряда макроэкономических и бюджетных показателей, которые такой маневр мог бы вызвать.

Разумеется, эти предложения не вызвали особого интереса. Прошел еще год, и ситуация в этой области ровным счетом никак не изменилась. Скорее, наоборот, усугубилась, поскольку все это время проводилась политика противоположного свойства. Благо конъюнктура на рынках наших экспортных товаров позволяла до поры думать, что такая политика и приводит к успеху. Тем не менее, на наш взгляд, необходимость в указанном структурном маневре не только не отпала, но стала еще более настоятельной. В настоящем докладе излагаются детализированные и уточненные обоснования и предложения по его осуществлению.

Когда выяснилась тенденция снижения темпов экономического роста (4,3 % в 2002 году против 5,3 % в 2001 году и 9 % в 2000-м), президент, явно с подачи своего экономического советника, обвинил правительство в недостатке амбициозности. С тех пор правительственные прогнозы становились раз от разу оптимистичнее и доверия вызывали все меньше.

Возникала идея, что рост цен на газ и энергию до уровня, стимулирующего серьезное энергосбережение, означает удушение конкурентного сектора естественными монополиями и увеличение доли государства и нерыночного сектора в экономике. Отсюда политика всемерного сдерживания динамики этих цен и, стало быть, реального торможения реформ в газовой промышленности и электроэнергетике. Тем самым структурный маневр, означавший на практике сокращение нерыночного сектора, становился невозможным, а ситуация, делавшая необходимым государственное регулирование цен в этих отраслях, замораживалось на длительный срок.