Новая Инквизиция IV

Инквизитору стоило большого труда отыскать в этом буйстве эмоций робкие отголоски чувств второго человека. Того, кого сейчас небрежно подмывала хамоватая работница госпиталя. И когда служащий все-таки смог за них зацепиться, то испытал жгучую обиду и досаду за раненого военного. Он уже пожертвовал своим здоровьем на благо страны, но родине этого было мало. Теперь она хотела забрать его душу и мертвое тело, чтоб израненный боец продолжал свою службу и после смерти. А эта сучья тумбочка на кривых ножках, вместо того чтобы проявить хоть капельку уважения к тому, кто защищал ее задницу на западных рубежах, окатывает его ледяным презрением?!

— Ты чё, не понял меня?! — заметив, что посетитель остался в дверях, тетка повысила голос и небрежно швырнула в тазик с не самой чистой водой длинные щипцы с ватным тампоном. — Выйди, я сказала! А то сейчас сам ему пеленки менять будешь!

Санитарка совсем не стеснялась в выражениях и нисколько не беспокоилась о том, что ее слова могут задевать раненного солдата. И у Салманова аж челюсти свело от нестерпимого желания заехать хабалке по щекастой роже. Нет, конечно же Умар с этим своим порывом совладал, пусть и не без труда. Его с детства приучали к тому, что ни на какую женщину нельзя подымать руку. Ни в коем случае. Ведь это чья-то жена, сестра или мать. Но Аллах всемилостивый, как же хотелось!

— Ну ты тугоухий или скудоумный?! — санитарка никак не унималась и уже встала в позу базарной бабки, готовящейся к скандалу. — ДВЕРЬ ЗАКРОЙ И СТОЙ СНАРУЖИ!

Ух-х-х… молодой инквизитор прямо-таки ощутил, как горячая злоба растекается по его жилам. Но идти у нее на поводу — большая ошибка. Ничего кроме проблем и снижения рейтинга психоэмоциональной стабильности этим не добьешься. А потому действовать нужно иначе. Вот как бы на его месте поступил Факел?

Прикрыть глаза, глубоко вдохнуть. Отвернуться от толстой мегеры, чтоб не видеть ее и сделать шаг из палаты, возвращаясь в коридор…

— Ну наконец-то! — донеслась Умару в спину очередная ядовитая реплика. — Где вас таких дуболомов только находя…

— КТО ЗАВЕДУЮЩИЙ ОТДЕЛЕНИЕМ?!

Салманов заорал на весь госпиталь так громко и так внезапно, что санитарка от испуга споткнулась об тазик и чуть не кувыркнулась на пол.

— ЗАВЕДУЮЩЕГО СЮДА, БЫСТРО!!! — сиреной вопил инквизитор, наводя панику на целом этаже.

— Ты чего?! А ну замолчи! Эй! — беспокойно запричитала работница госпиталя. — Совсем дурной?! Тише!

Но борец с нежитью на бубнеж позади себя не обращал никакого внимания. Он продолжал настойчиво зазывать начальство скандальной санитарки, пока вокруг него не собралась целая делегация из медиков.

— Что такое?! Что стряслось?! — вопрошала интеллигентного вида мадам, непрестанно поправляя толстые очки не переносице.

— В чем дело?! Вы кто такой?! — сердито хмурился лысоватый мужчина белом халате, накинутом поверх военного кителя.

— Пожалуйста, потише! — умоляла парня молоденькая медсестричка. — У нас же пациенты!

— Кто заведующий?! — чуть сбавил громкость Умар, обводя гневным взглядом всех троих.

— Мне не нравится ваш тон, товарищ младший лейтенант! — ожег бойца своим возмущением медик.

— Значит, вы? — наставил на собеседника палец ликвидатор.

— Да хоть бы и так, вы можете объяснить, в чем причина вашего неподобающего поведения?! — невольно отстранился врач от указующего перста визитера.

— Могу! Вот в ней!

Палец, доселе смотрящий заведующему в переносицу, с неотвратимостью танковой башни пополз в сторону скандальной санитарки, которая быстро поняла, чем пахнет воздух. Она сейчас стояла на подгибающихся ногах, вжимаясь в стенку, а ее красная физиономия посерела, сливаясь цветом с медицинской туникой.

— А поконкретнее? — попросил врач, награждая тетку в палате тяжелым взглядом.

— Хотите конкретнее?! Да пожалуйста!

И Умар заговорил. Эмоционально, красочно, порывисто. Борец с нежитью никогда не замечал за собой выдающихся ораторских навыков. Однако сейчас он сумел очень подробно описать то, чему стал свидетелем, изливая все свое негодование на головы троицы слушателей.

Конечно же, Салманов не был совсем уж наивным дурачком. Он прекрасно осознавал, что подобная наглость младшего медперсонала может взойти только на почве попустительства начальства. Скорее всего, каждый из этих людей прекрасно знал, как именно в их отделении ухаживают за больными. Но ничего не делал. Это сейчас они исправно хмурятся и согласно кивают в такт словам Умара, будто непричастные. Ведь никто из них не хотел, чтобы импульсивный южанин с инквизиторским крестом на шевроне подумал, что они одобряют действия своей коллеги. А то мало ли, чего на уме у этого смуглого крепыша… Но стоит Салманову уйти, как все вернется в старое русло.

— Да нормально я все делала! — жалостливо проблеяла санитарка, когда ликвидатор закончил рассказ. — Просто… просто он так лежит неудобно! Почти не шевелится, как мне еще с ним…

— А хочешь, спросим у пациента, как ты его мыла, а?! — рыкнул боец. — Он ведь в сознании, говорить может. Не желаете ли его послушать, господа медики?!