Новая история денег. От появления до криптовалют

Главная общая стратегическая ошибка — власти и ФРС вместе допустили то, что совместными усилиями, безусловно, могли бы предотвратить. Они дали количеству денег в США сократиться на целую треть. В тот момент, когда им надо было бы, наоборот, денежную массу наращивать. Стране позарез нужны были так называемые дешевые деньги, а она получала дорогие. Конечно, не слишком корректно сравнивать, но если бы российские власти действовали так же в 1998-м, то российский кризис продолжался бы до сих пор, а может быть, уже и закончился бы — очередной революцией или войной. К счастью, в российском случае не обязательно было учиться на собственных ошибках. Можно было воспользоваться ошибками чужими — общим опытом рыночных экономик, накопленным со времен Великой депрессии. И, кстати, теорией Кейнса (так что недаром все же называют его великим!). А тогда, в начале тридцатых, в США допустили сильную, резкую дефляцию. А этот зверь бывает иногда пострашнее другого, более знакомого нам всем монстра — инфляции и даже ее самой свирепой формы — гиперинфляции.

Между двумя чудовищами

Подавляющее большинство из читающих эту книгу наверняка никогда при дефляции не жили. Жили только при инфляции, проклинали ее, постоянно слышали клятвы правительств ее обуздать, не допустить роста и так далее. Не понаслышке знали граждане России и о том, что за ужасная штука гиперинфляция — хотя испытанное в начале 90-х было все-таки легкой, смягченной формой, не то, что переживает, например, Зимбабве, которая выпустила банкноту в десять миллионов местных долларов, — инфляция в стране измерялась десятками тысяч процентов! Но что-то подобное бывало в истории и раньше — в той же Веймарской республике или в Советской России до начала НЭПа, где надо было заплатить 20 миллионов так называемых «совзнаков» за то, чтобы постричься в парикмахерской, а арендная плата за самое дешевое жилье измерялась миллиардами. Но мировой рекорд принадлежит послевоенной Венгрии и ее валюте той поры — пенге. В тот момент страна оказалась под двойным или даже тройным прессом. Полуфашистский режим и его военная машина разваливались, доверие к власти падало, а «реальная экономика» трещала по швам. Ну а пришедшие им на смену советcкие оккупационные силы вовсе не собирались пенге поддерживать, им нужно было, чтобы власть скорее упала в руки коммунистов. В результате, если с 1944-го по 1945-й денежная масса выросла в три раза (тоже ужасная инфляция), то за следующий год — в миллиард раз! Само государство рушилось под ударами, а с ним и доверие к национальной валюте — только так и приходят к таким цифрам. А государство еще пыталось сопротивляться, все печатало и печатало банкноты, стоившие уже во много раз дешевле бумаги, на которой они печатались! В итоге на пике инфляции денежная масса достигла 26-значной цифры и самая крупная банкнота имела «достоинство» (уж не знаю, применимо ли здесь такое слово!) — наберите побольше воздуха — 100 миллионов бил-пенге («бил» это от слова «биллион» — то есть миллиард). 100 миллионов миллиардов, кажется, получается, что ли… Историк экономики Глин Дэвис, впрочем, считает по Европейской системе, и у него получается номинация банкноты 100 000 000 000 000 000 000 пенге! Примерно один фунт стерлингов по тогдашнему курсу, хотя курс в таких ситуациях дело уже совсем условное — лучше через масло мерить или сигареты. Что, впрочем, и происходило в реальности. Вскоре пенге вовсе заменили на форинты — прежняя валюта исчерпала все, даже свое имя. Но если таковы ужасы инфляции, то что же тогда плохого в дефляции? Ведь если она — нечто противоположное, то она означает снижение цен на товары и услуги. Просто как при товарище Сталине!

Но ведь каждый из нас не только покупатель, но и продавец. Мы все непременно чем-то торгуем — нашим трудом, например. И если дешевеют товары, то дешевеет и наш труд. А деньги, наоборот, дорожают. Предлагаемый вами товар — ваш труд — уже не в состоянии купить вам денег. Или вообще не в состоянии, или для начала недостаточно. Вы, не будь дураком, резко сокращаете потребление. Но и все остальные не дураки — а потому начинается цепная реакция не-потребления. А значит, товары и услуги предпринимателей и торговцев не находят сбыта. Компании разоряются, они увольняют работников, уволенные бегут забирать сбережения из банков, и те, соответственно, банкротятся, закрываются… Замыкается тот самый порочный круг.