Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 3

Трагическая цепь интриг и братоубийственных столкновений между сыновьями Ахмеда аль-Мансура – Зиданом, Абу Фарисом и Мухаммедом – привела Дальний Магриб в состояние политической раздробленности. В первой половине XVII в. страна представляла собой пеструю мозаику удельных княжеств, вольных торговых портов, пиратских республик, владений племенных вождей и видных мурабитов. Власть всех троих претендентов была эфемерной: например, Зидан, обосновавшийся в Марракеше, трижды изгонялся с престола и трижды с трудом восстанавливал свою власть (1603–1628 гг.). Анархию и развал государственного механизма усугубляли постоянные обращения саадидских претендентов за помощью то к туркам, то к испанцам. Испанские войска периодически оккупировали марокканские порты, стремясь сократить активность местных корсаров. Свою «лепту» в беспорядки и кровопролитие внесли и изгнанные из Испании в 1609–1614 гг. потомки андалусских мусульман (мориски). Они расселились на севере и западе страны и создали в Рабате олигархическую республику. В 1626 г. Фес, отбиваясь от берберских племен и разбойничьих банд, полностью вышел из подчинения Саадидам. В Марракеше, своей бывшей столице, Саадиды продержались несколько дольше; последний из них, Ахмед аль-Аббас, был убит в 1659 г. в ходе дворцового переворота.

Становление династии Алауитов (Филалидов)

В середине XVII в. наследие разваливавшейся Саадидской династии стало предметом спора между двумя политическими группировками: мурабитами из обители Дила’, расположенной в предгорьях Атласа, и шерифским родом Филалидов, обосновавшимся в присахарских оазисах Тафилалет. Влияние мурабитов Дила’ распространялось на воинственные берберские племена Атласских гор. В противоположность им Филалиды, или Алауиты (т. е. Алиды – потомки Али, зятя пророка Мухаммеда и дочери пророка Фатимы) в своих притязаниях делали ставку на поддержку жителей юга страны. История Алауитов восходит к некоему Хасану ад-Дахилю (Пришельцу), который происходил из аравийского порта Янбо и поселился в Тафилалете в начале XIII в. В течение нескольких столетий престиж Алауитов в оазисах был высок, однако никакой политической роли в местных делах они не играли. Только в ходе междоусобиц, последовавших за распадом саадидского государства, жители Тафилалета избрали своим главой Мухаммеда Али аш-Шерифа из алауитской семьи (1631–1635 гг.). С трудом отстояв независимость родных оазисов от дила’итов, он в силу преклонного возраста и болезней вскоре отказался от власти в пользу своих детей.

Три сына основателя династии способствовали становлению Алауитов в качестве правящей в Марокко военно-политической силы. Старший из них, Мулай Мухаммед (1635–1664 гг.) планомерно вытеснил дила’итов с юга страны, смог подчинить Тафилалету бедуинские племена и взял под контроль цепь населенных пунктов в Присахарье. Позже со своими соратниками он даже вторгся в Западный Алжир, захватил и разграбил районы Уджды и Тлемсена и вынудил янычарских вождей Алжира вступить с ним в переговоры о разделе территории. Его авторитет в Дальнем Магрибе заметно вырос, а в 1649 г. жители Феса даже призвали его на помощь против старых противников – мурабитов Дила’. Однако он не смог удержаться в северной столице при наступлении дила’итов и ни с чем вернулся в Тафилалет. Тем временем второй сын Мухаммеда Али аш-Шерифа – Мулай Рашид – вступил в соперничество с братом, бежал на восток страны и сплотил там степные племена. Конфликт братьев закончился в 1664 г. битвой их сторонников на берегу р. Мулуя в Восточном Марокко. В этом сражении Мулай Мухаммед погиб.

Несмотря на победу над братом, Мулай Рашид все еще был далек от владычества над Марокко. Тем не менее он энергично развернул борьбу за его признание султаном на всем севере страны. В 1666 г., разгромив всегда непокорных горцев Рифа, Рашид вступил в Фес. Столичные богословы-алимы и население, крайне уставшие от бесконечного разбоя и анархии, провозгласили его султаном Марокко с надеждой на скорейшее установление мира и порядка. Таким образом, Мулай Рашид был обязан своей морально-политической победой не поддержке мурабитов и суфийских братств, а военному превосходству своих отрядов. В силу этого обстоятельства он вовсе не церемонился с мурабитской, племенной или корсарской оппозицией.