Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Догмат о божественном предопределении позволил Августину сформулировать идею двух градов – Божьего и земного (civitas Dei и civitas terrena), принадлежность к которым предопределена для каждого человека Богом. Впоследствии, католическая церковь признавала, что добродетель, достоинства, «добрые дела» важны для спасения человеческой души, но не являются достаточными. Спасение может быть даровано лишь Богом, а пастырская миссия самой церкви заключается в распространении божьей благодати на паству. Эта идея подчеркивала и святость иерархии клира в самой церкви, как основанной на преемственности духовной власти римских первосвященников. Встав на путь формализации религиозной жизни паствы, католицизм предполагал сосредоточение духовного и мистического опыта в лоне самой церкви как единственной носительницы божьей благодати и божьего слова. Это стало причиной нарастающего противоречия между вполне толерантным отношением раннего католицизма к мирским, отнюдь не аскетическим проявлениям человеческой природы с проповедью покорности и покаяния как основ веры человека. В эпоху позднего средневековья это противоречие отразилось уже и во внутрицерковной жизни. В это время началась активная интеграция клира в социальные, политические и даже экономические отношения. Но подобные явления вызвали нарастающее недовольство в самой католической среде. Ответной реакцией стало мистическое движение монашествующих орденов, а впоследствии и образование многочисленных сект и диссидентских движений, апеллирующих к традициям раннего христианства. Свободомыслие и самобытность этих духовных течений грозили перерасти в конфессиональную анархию. Именно в такой ситуации и появляется идея Реформации – т. е. коренной реформы самой церкви, призванной удалить из религиозной практики все несоответствующее истинному духу христианства.

Предтечами Реформации стали христианские мыслители XIV–XV вв., впервые поставившие вопрос об условности авторитета церкви. Так, например, Джон Уиклиф (ок. 1330–1384), английский священник и преподаватель Оксфорда, использовал христианскую идею служения для обоснования прерогатив королевской власти в ущерб властным и имущественным притязаниям церкви. В своих рассуждениях о вере Уиклиф опирался на свое толкование догмата о предопределении. Но он полагал, что божественной благодатью изначально обладает каждый человек. Совершение смертного греха отнимает возможность спасения, но искреннее раскаяние и вера могут вернуть ее. Таким образом, спасение верой рассматривается исключительно как внутренний духовный акт, для которого посредничество церкви не обязательно. Уиклиф отрицал святость заупокойной мессы, целибата, исповеди, отпущения грехов, почитания святых и их реликвий. Высшим авторитетом для верующих он считал лишь Библию, т. е. Священное Писание, а не Святое предание самой церкви.

Еще одним ярким представителем Ранней Реформации был чешский проповедник Ян Гус (1371–1415). В отличие от Уиклифа, он не отрицал таинство богослужения, но высказывал сомнения в высшем авторитете папской духовной власти. Гус являлся ярким представителем национального движения в лоне католической церкви, борцом против политических притязаний папства. В своих проповедях он одним из первых выдвинул идеал «евангельской бедности» церкви, призывая к отказу не только от стяжательства, но и от роскоши в убранстве католических храмов. Эта характерная для будущей Реформации идея отнюдь не была связана с психологией «бюргерской бережливости». Гус ратовал за новую эстетику богослужения, ориентирующую людей на внутренние, сокровенные переживания, а не мобилизующую их чувства в едином экзальтированном порыве. Идея «бедной церкви» закрепляла, таким образом, приоритет внутренних свидетельств веры, авторитет личного убеждения вопреки принудительным внешним авторитетам. Участие в Констанцском соборе 1414 г. закончилось для Гуса обвинением в ереси, арестом и казнью на костре.

Джон Уиклиф и Ян Гус, гуманисты Ульрих фон Гуттен и Эразм Роттердамский предвосхитили многие основные идеи Реформации. Однако при всей схожести идеологической платформы ранней и зрелой Реформации между ними существовало принципиальное различие. Ранняя Реформация отразила прежде всего нарастающий скептицизм в отношении признанных авторитетов, разочарование в способности церкви сохранить нравственные устои общества. Переход к зрелой форме этого духовного движения был связан не только с появлением новых ярких идеологов, но и с формированием всего комплекса социально-психологических и экономических предпосылок, превращающих Реформацию в созидающее, конструктивное явление.