Параллельно американцы на официальном уровне говорят: послушайте, да мы сами не знаем, что нам делать, ведь всюду русские! Даже в процесс голосования вторглись, в том числе на муниципальном уровне! Представьте себе, какой ужас творится, полный Армагеддон! Как же поступать в такой ситуации, где выход?
Докладчики рассказывают о каком-то бесконечном ужасе, Данте со своим описанием кругов ада кажется по сравнению с ними детским сказочником, но ни одного внятного доказательства не приводится. И хуже всего, что параллельно с нагнетанием этих страстей рассыпается тот фундамент, который на протяжении многих лет создавался американскими же политологами.
И вот уже министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль заявляет, что необходимо пересмотреть отношения ФРГ с Соединенными Штатами. При этом он подчеркивает: «Уверенность, с которой мы смотрели на США как на защитников — и это несмотря на случавшиеся разногласия, — теперь начинает рушиться».
Вслед за этим президент Франции Эммануэль Макрон говорит, что неправильно США выходят из Парижского соглашения по климату, называет это решение «драматическим» и одновременно замечает, что вовсе не исключает того, что Франция вслед за Великобританией также покинет Европейский союз.
Можно ли было представить себе такую картину еще каких-то пять лет назад? Ни в коем случае! Чтобы Германия и Франция, которых давно уже именуют «суператлантистами», посмели протестовать против позиции Соединенных Штатов! Вот что самое страшное для Америки и для всего западного мира.
Случилось невероятное. Представьте себя на месте американских политологов. Вы на протяжении сорока пяти лет изучали Советский Союз и знали о нем буквально все. Какую помаду используют советские женщины, на каких стадионах проходят самые популярные футбольные матчи, в каких библиотеках самые длинные очереди читателей за книгами, какие спектакли пользуются самым большим успехом у советских театралов. Вы знали все! И гордились этим. В западной прессе 70–80-х годов XX века можно встретить замечательные заголовки, рассказывающие о «тайнах Советской империи». И вдруг выясняется, что на самом деле вы об этой стране не знаете совсем ничего.
Почему таким колоссальным потрясением для Запада стали события 2014 года? Дело ведь вовсе не в том, что Крым не захотел оставаться в составе Украины и присоединился к Российской Федерации. Дело принципиально в другом — архетип русского народа оказался абсолютно не изучен на Западе и совершенно непонятен ведущим американским политикам и политологам.
Вы сорок пять лет потратили на изучение этой темы, вы написали массу фундаментальных работ, вы гордились тем, что для вас не осталось секретов в жизни советского общества. А на выходе оказалось, что вы получили гигантский пшик. Был в России когда-то известный военачальник, а также мыслитель и публицист Антон Иванович Деникин, которого не так давно торжественно перезахоронили в Москве, и сам президент Путин пришел, чтобы отдать почести славному сыну России. Так вот, этот генерал Деникин однажды сказал, осмысляя причины русской смуты, о которой он написал книгу: «Мы допустили события 1917 года потому, что мы проглядели внутренний органический недостаток русского народа: недостаток патриотизма».
Этой фразе выпала невероятно длинная жизнь — она цитируется в любой работе по советологии. Везде подчеркивается, что глубинная проблема советского человека — недостаток патриотизма. При этом в столь авторитетных трудах никак не разъясняется, почему в период 1941–1945 годов этого самого патриотизма оказалось в избытке и хватило не только на разгром гитлеровских полчищ, но и на освобождение всей Европы от нацизма. Но зачем было об этом задумываться западным исследователям СССР? Ведь сам генерал Деникин указал на главную проблему русского народа! С этой доктриной советологи и шагали по жизни.
В марте 2014 года выяснилось, что никакого недостатка как раз нет, напротив, русскому человеку присуще глубочайшее чувство патриотизма. Как с этим быть? Да никак. Обратите внимание: вы, западные политологи, построили замечательное идейное сооружение. Вы подперли его двери многочисленными свидетельствами, примерами из собственного опыта образца 1980-х — начала 1990-х годов. И теперь, к своему изумлению, должны убедиться, что эта схема не работает.