Новая книга ужасов

Я запер, и появилась Розали с молотком и гвоздями. У нас закончились доски, поэтому мы просто прибили дверь к проему. Это было неуклюже и скорее всего бесполезно, но это даст нам несколько дополнительных секунд.

Но для чего? Что хорошего нам даст время, кроме как увеличит продолжительность агонии?

– Теперь куда? – спросил я без особой надежды. – Что теперь?

Вокруг нас слышались звуки; мягкий стук из-за кухонной двери, и более громкий шум где-то дальше. Разбивающееся стекло, трещащее дерево, мягкий шелест, более ужасный, потому что по нему ничего нельзя было понять. Насколько я понимал, идти нам было некуда.

– Наверх, – сказала Элли. – На чердак. Вход в моей комнате, там лестница, насколько мне известно – единственный способ забраться наверх. Может быть, у нас получится сдерживать их до…

– До тех пор, пока они не пойдут домой пить чай, – прошептала Розали.

Я ничего не сказал. Не было смысла, мы все чувствовали безысходность, потому что видели ее в глазах друг у друга. Снег лежит здесь уже давно, и может быть, он будет здесь всегда. Вместе со своими странностями.

Элли проверила сумку с патронами и отдала ее мне.

– Потом вернешь, – сказала она, – осталось шесть. Затем нам придется сражаться тем, что останется.

В поместье было темно, несмотря на то, что скоро должно было рассветать. Я поблагодарил Бога, что у нас остались свечи… но это заставило меня задуматься о Боге и о том, как Он мог позволить такому случиться. Выпустить этих существ на нас, пытать нас обещаниями смерти и давать ложную надежду. Большую часть жизни я думал, что Бог безразличен, что это пассивная сила, видящая полную картину, в то время как мы играем в своих маленьких глупых спектаклях. Сейчас я понял, что если Он действительно существует, Он очень жесток. И я подумал, что лучше бы его не существовало, чем иметь такого Бога, который наслаждается и развлекается, видя страдания Своих созданий.

Может быть, Розали была права. Она видела Бога, смотрящего на нас глазами, налитыми кровью. Я начал плакать, когда мы вышли из коридора, страх и горе мешали мне нормально дышать. Элли задержала меня и прошептала на ухо:

– Докажи Ему обратное, если хочешь. Докажи Ему обратное. Помоги мне выжить, и докажи Ему обратное.

Я услышал Джейн за входной дверью, она выкрикивала мое имя среди сугробов, ее голос был приглушен и безучастен. Я остановился, смущенный, и затем я даже почувствовал ее запах: яблочный шампунь, сладкий аромат ее дыхания. На несколько секунд Джейн снова была со мной, и я лишь не мог взять ее за руку. События последних недель будто исчезли. Мы здесь отдыхали, но что-то было не так, снаружи была какая-то опасность. Я пошел открыть для нее дверь, впустить ее и помочь ей, успокоить ее, чего бы она ни боялась. Я бы подошел к двери и открыл ее, если бы Элли не ударила меня в плечо дробовиком.

– Снаружи нет ничего, кроме этих существ! – она закричала.

Я моргнул, и реальность снова вернулась, но она была похожа на оберточную бумагу, скрывающую правду.

Атака усилилась.

Элли побежала вверх по лестнице, держа дробовик перед собой. Я быстро осмотрелся вокруг, прислушиваясь к звукам вдали и вблизи. Все они напоминали звуки осады, каждый из них предвещал боль. Розали стояла возле лестницы, делая то же самое. Ее лицо было бледным и искривленным, как у трупа.

– Я не могу поверить, что Хейден, – сказала она, – делал это с ними. Не могу поверить… Элли действительно думает, что он?..

– Я ничему уже не верю, – сказал я. – Я слышу голос своей умершей жены.

Словно стыдясь своего признания, я опустил глаза, когда подошел к Розали.

– Пошли, – сказал я. – Мы можем продержаться до конца на чердаке.

– Я так не думаю, – у нее был уверенный голос, настолько полный убежденности, что я подумал, что она в порядке.

Настолько ироничным было утверждение о гибели, что оно было очень похоже на правду.

Я подумал, что Розали в порядке.

Только наверху лестницы я понял, что она не последовала за мной. Я посмотрел поверх старых, изысканно украшенных перил, на коридор, где играли тени, обманывая глаза, которым я и так с трудом мог верить. Поначалу я подумал, что увидел существ, потому что Розали не была глупой; Розали циничная и жестокая, но не глупая. Она такого не сделала бы.

Она стояла возле открытой двери. Как я умудрился не услышать, что она открыла ее, я не знаю. И она стояла там, решительной тенью перед белым, мерцающим снегом. Приглушенный дневной свет освещал ее и лился в коридор. Существа тоже зашли, белые, крадущиеся по полу, оставлявшие следы изморози везде, где ступали. Розали стояла, раскинув руки, в их гостеприимных объятиях.

Она что-то сказала, когда белые бросились на нее. Я не слышал слов, но чувствовал тон: она была счастлива. Будто бы она приветствовала кого-то, кого давным-давно не видела.

А потом они напали на нее и разорвали в секунду.

– Беги! – я закричал, побежав по коридору, преследуя тень Элли.

Спустя мгновения я был уже за ней, толкал ее в плечо, будто пытаясь заставить двигаться быстрее.

– Беги! Беги! Беги!

Она оглянулась, пока мы бежали:

– Где Розали?

– Она открыла дверь.